Рецензия на книгу

• 

  Аноним30 ноября 2013 г.

  Жан-Батист Баратт, молодой инженер из Нормандии приезжает в Париж для своей первой значительной работы. Сюжет, казалось бы, незамысловат, вот только на дворе 1785 год, а работа - уничтожение кладбища Невинных.

  Не знаешь, чего ждать больше - социальных несправедливостей или неприглядных подробностей о старинных кладбищах. Те и другие присутствуют, воздух переполнен одновременно последними вздохами старой Франции и вонью могил, и непонятно, от чего именно еда и вода так странны на вкус, а дыхание местных жителей смрадно. Надо сказать, смрадно и отвратно многое за счет того, что Эндрю Миллер решил именно этого в роман подкинуть, ну да мы еще из Парфюмера знаем, что Париж вонял и чем конкретно. Такой многосторонний подход к 18 веку говорит больше о нас, чем о них.

  Вкусы, запахи и звуки помогают появиться на свет произведению, практически идеальному по канонам современной литературы (за исключением самой высоколобой). Эффект присутствия создан на отлично - пусть для этого пришлось упомянуть неопорожненный горшок позади кресел в ложе театра. Диалоги живые - не слишком вычурные, но и не слишком просторечные - даже в обсуждениях проекта идеального города его создатели говорят довольно обыденным языком. Впрочем, еще бы - столько перед этим выпить.

  Сюжет полнокровный, каждый герой интересен, а некоторые и непонятны - но для действительно выдающегося произведения чего-то не хватает. За нагромождением (не чрезмерным, просто довольно подробным и весьма реальным) событий теряется не то чтобы мораль или какой-то глубокий вывод, но, вопреки все тем же канонам, развитие главного героя. Расчистил он кладбище, нашел женщину - но помимо этого, все изменение его заключается в том, что в присутственном учреждении вместо того, чтобы покорно ждать, пока вызовут, Жан-Батист встал и сам постучал в дверь, после чего заглянул в комнату. Если у Миллера была задача показать некий срез неординарного события, в котором замешаны ординарные люди, что же, ура. Но Жан-Батист, приятный и интересный герой, едва ли так сильно взрослеет за один показанный год. Мы, читая, можем еще это понять, потому что осталось три года, и тогда повзрослеть молодому инженеру волей-неволей придется... но не в "Pure". Здесь и будущее-то проглядывает в одной пьяной браваде органиста Армана, что по ночам бегает расписывать стены Парижа угрозами Людовику и Австриячке, ну и еще портной до смешного напоминает портного-конспиратора из Алого первоцвета, не знаю уж, насколько умышленно. Будущее и в зловещей группе шахтеров, которая и занимается расчисткой. У них почти свой язык - смесь французского и фламандского, свои имена, свои ритуалы, свои лидеры - неуловимый фиолетовоглазый Момус (собственно, он не совсем Момус, ибо фамилию носит другую, но появление обозначения этого в тексте его роль немного проясняет). На самом-то деле кажется, что они как раз люди из партии прошлого, по выражению Армана, в отличие от людей будущего, вроде него самого, Жан-Батиста и его старого друга Лекера, но выясняется, что стороны не так уж ясно очерчены: Арману еще несколько лет, видимо, бегать расписывать стены, Жан-Батист со своим катехизисом и юношеским максимализмом довольно наивно выглядит, пока на середине книги на него не совершается и вовсе фееричное нападение, а Лекера, оказавшегося лицом к лицу с ужасом прошлого, туда и затягивает. Вот вам и мечты об идеальных городах.
  Но если сюжет пестрит минисобытиями, надсюжет провисает и в них теряется, то однозначно прекрасно Эндрю Миллеру удались персонажи, пусть не в динамике, то в статике. О Жан-Батисте, меняющем наконец фисташковый костюм на по-протестантски черный, уже многое сказано. На удивление мало возражений вызывает образованная проститутка Элоиза, даже когда она единственная из всей книги произносит в обычном разговоре несколько уж очень лиззибеннетовских фраз. Более того, при неправдоподобности ее, в ее существование веришь. Не меньше, чем в самую живую из всех, пустившую глубокие корни волосатенькую и всезнающую служанку Мари или проницательную Лизу. Когда доходит до Жанны, дочери кладбища Невинных, понимаешь меньше; до крайности ничего не понятно о Зигетт, у родителей которой Жан-Батист квартирует. Это про них как про книжных персонажей ничего не понятно; в таких реальных людей, пусть и странных, верится спокойно.

  Не первый раз натыкаюсь в книгах на горящие церкви - если это не мода, то необходимость. Что ж, ляпнул про флогистон - устраивай очищающий огонь, иначе от кладбища не избавиться. Не были же люди такими идиотами, чтобы считать, будто достаточно вывезти кости и засыпать все негашеной известью.

  Концовка - после того, как Жан-Батист постучал-таки в кабинет министра, а затем вышел во двор вслед за непонятными людьми - видимо, символична, но кроме некой насмешки над всем, что Баратт делал в течение года, я в ней ничего не увидела.

  Рассказывая во время чтения о своих ощущениях, я постоянно ловила себя на мысли, что употребляю слова вроде "свежесть" или "вздохнуть свободно". По отношению к книге, где все воняет и полнится нечистотами, а также телами разной степени разложения, странные ассоциации. Может, это из-за героев. Может, из-за языка. Может, настоящий смрад еще просто в голову не ударил.

  10

  113