Рецензия на книгу

• 

  peggotty17 ноября 2013 г.

  Кажется, где-то у Байетт, в последней трети "Обладать", в дневниках Сабины появляется выражение "ноябрьские сказки": что-то под стать штормовому бретонскому периоду в книге, когда Кристабель бежит от себя к себе, чтобы укрыться в единственном на тот момент безопасном месте. Разумеется, в ноябрьских сказках нет и не может быть румяных детских щек и приключений, которые оканчиваются стаканом горячего молока и чистой лазурью неба. Здесь мать, забывшая перекинуть через колыбельку отцовские брюки и воткнуть в изголовье ножницы, обнаруживает на свежей белой подушке подменыша с локтями-косточками и углами на месте округлостей. Здесь скрипач, забывший поставить крестик на деревянном корпусе скрипки, вытряхивает из карманов прах вместо золотых дукатов. Здесь ведьма заливает себе уши воском, чтобы ночью освободить проросшую из семени висельника мандрагору. И здесь раздается скрип телеги Анку - духа смерти, который везет смрадные косточки, скрип-скрип, везет и тебя подвезет тоже.

  Романетка Дианы Сеттерфилд, которая написала пять лет назад не менее каминную и столь же викторианскую "Тринадцатую сказку", - это такая вот ноябрьская история. Подзаголовок романа - "История с привидением", но страшнее любых привидений в Bellman & Black - призрак темного, солидного викторианства, которое до сих пор можно увидеть на пожелтевших post-mortem фото того периода, когда викторианцы сохраняли своих мертвых живыми на дагерротипах и несгибаемом картоне: пустоглазых, кукольных.

  В сюжетном плане Bellman & Black прост донельзя: мальчик Уилл Беллман убивает грача из рогатки, а через двадцать лет камешек, убивший грача, возвращается к нему ударом судьбы, после чего он встречает на кладбище странного мистера Блэка и вплотную приступает к изучению похоронного вопроса в эпоху правления маленькой женщины в черной таффете, чтобы выстроить на всех оттенках черного огромный торговый дом Bellman & Black. Фоном к тексту идут природоведческие миниатюры о грачах и неизбывное жужжание промышленной революции: работает мельница, кипит торговля, не спит ночами Уильям Беллман, пишет и пишет в записную книжку телячьей кожи новые и новые задания, пока вокруг все черное, и серое, и ноябрьское, а сама история колышется плюмажем во лбу у черной лошади, которая, цок-цок, везет чьи-то кости и лучше бы ей не останавливаться.

  73

  810