Рецензия на книгу

• 

  Olga_Nebel7 ноября 2022 г.

  Я читала "Бедные люди" лет в шестнадцать, тогда же, когда перечитала всего Достоевского, до которого дотянулась. Я помню, что мне "понравилось", но что именно значило мое "понравилось" в шестнадцать лет, сейчас сказать сложно. В семь лет я говорила взрослым, что прочитала "Мастера и Маргариту", и мне тоже понравилось. :) Подозреваю, что мне важнее было эпатировать окружающих, чем в действительности осмыслить свои впечатления от книг.

  В тот период, когда Достоевский не понравился никому из моих сверстников, я читала его взахлеб в питерском январе и не стеснялась в похвалах.

  Сейчас за "Бедных людей" я взялась после романа "Гроздья гнева" Стейнбека по совету моей тети. Мы капельку подискутировали о том, насколько Стейнбек преувеличенно показывает страдания бедняков, и она привела в пример "Бедных людей" как жизнеутверждающее произведение. Я (мягко говоря) удивилась, потому что вообще не была уверена, что могу найти в текстах Достоевского что-то жизнеутверждающее. Ну и решила освежить свои юношеские воспоминания.

  Мне не очень нравятся романы в письмах. Исключение составляют, пожалуй, "Письма Баламута" Льюиса: я просто не могу представить, чтобы у этого произведения была другая форма.

  "Бедные люди" — это целиком и полностью переписка двух человек, поэтому авторского голоса как такового тут нет. Это ранний Достоевский, многие в отзывах пишут, что, мол, поэтому книга и слабовата. Я не берусь судить, слабая она или сильная в сравнении с другими вещами, потому что для меня Достоевский  однозначно на полке гениев, и что бы он ни написал, будет на порядок сильнее, чем "просто очень хорошая грамотная проза". Конечно, что-то может нравиться больше, что-то меньше, это нормально.

  Что мне понравилось? Тут будут СПОЙЛЕРЫ. Я не ожидала крутых сюжетных поворотов в этом жанре, я не думала, что переписка Вареньки и Макара раскачает меня на сильные эмоции, но это, тем не менее, случилось. Дорогая тетя Лариса, тут я соглашусь, пожалуй, что Достоевский устраивает персонажам чуть более крутые американские горки, чем Стейнбек своим. Стейнбек просто ведет людей к гибели, давая надежду, но почти не оправдывая ожиданий. А в истории Макара эпизод с тем, как "его превосходительство" дал ему сто рублей, заставил меня задохнуться и расплакаться. Вся эта безнадега, нищета, счет каждой копейки, оторванная подошва ботинка, холод и дождь, последние двадцать копеек, отданные соседу, и так далее и тому подобное: читаешь и уже думаешь "ну давай, автор, добей меня скорее, давай уже", и потом ведь письмо начинается с того, как Макар в совершенном шоке обещает, что произошло "нечто ужасное".

  Сто рублей. И возвращение человеческого достоинства. Вот что произошло, вот что повергло его в шок.

  Второй крутой поворот — это смерть соседа Макара, того, который выиграл тяжбу и должен был получить причитающиеся ему деньги. Здесь у меня тоже треснул шаблон: сначала мне долго показывали, как тягостно и безнадежно положение Горшкова, потом обрадовали тем, что его семья может получить деньги и жить нормально, и потом - бац - огорошили смертью.

  Я могла бы еще написать банальностей о том, как трогательно описана доброта бедняков друг к другу, у Стейнбека это тоже есть в избытке: люди, которые стоят у края пропасти и которым практически нечего уже терять, не пожалеют отдать последние копейки другому такому же бедолаге.

  Многих цепляют архаизмы и ласкательные суффиксы в обращениях вроде "маточка", "ясочка" и пр. Я их скорее фильтровала, сразу отбросила куда-то в сознание, и они меня больше не беспокоили. Использовать эту стилистику я не буду, я живу в другом веке и пишу на другом языке, а познакомиться, мол, "было и так" занятно. Вот обращение "жизнёночек" мне прям запомнилось.

  Больше ничего и не скажу, пожалуй. Не раскрыты какие-то детали — что именно произошло с Варенькой, что там у нее было с Быковым, чем так ужасна Анна Федоровна, вообще, тут читатель очень о многом должен догадываться сам — и сколько лет Макару (нехитрый подсчет говорит, что "старику" сорок семь), и какие у них с Варенькой отношения, и так далее.

  Кто-то видит в этом недостаток книги,  я с этим не согласна. Это зарисовка, это окошко в чужую жизнь, это история в письмах, она вряд ли могла бы быть иной, у меня нет претензий, что моему воображению оставлено слишком много работы, многие вещи для меня вообще не имеют значения.

  12

  960