Рецензия на книгу
Узорный покров
Сомерсет Моэм
elefant27 октября 2013 г.Очень тонкий и проникновенный роман, который я бы назвал глубоко психологическим. Обычно Януша Вишневского превозносили за талант яркого прочувствования женской души и способности понять и отобразить её особые внутренние переживания. Теперь я понял, что задолго до «Одиночества в сети» это мастерски совершил Сомерсет Моэм.
«Узорный покров» (1925 г.) – роман о силе любовного наваждения, его преодолении и трудном становлении души и характера. Несмотря на то, что он стал важной вехой в творчестве С. Моэма, и в самом романе есть всё то, что составляет сильную сторону его прозы, «Узорный покров» никогда не числился среди наиболее значительных книг писателя. Возможно, виной этому стало событие, что внесло свои коррективы, как в мировой ход истории, так и запросы читателей. Мировой экономический кризис, вспыхнувший уже через несколько лет после выхода романа, внёс свои коррективы в развитие художественной литературы. Аудиторию стали больше интересовать проблемы собственного общества, а история Великой Британской империи с её экзотическими заморскими владениями уступает место микроистории своего родного уголка. Проблемы хрупкой человеческой души, сугубо личные интимные переживания (так хорошо раскрытые в романе) уже пасуют перед широко прорисованными проблемами, которые связывают воедино перед лицом кризиса всё общество.Но всё же о самом романе. Драматическая истори рассказывает нам о не созревшей любви между главными героями, Китти и Уолтером. Кити — девушка из богатой семьи, Уолтер — ученый-бактериолог, который очень скромен в своих чувствах, несмотря на то, что безумно любит Китти Он старается угодить ей всем, что она только пожелает. Но взаимностью та ему совсем не отвечает. Сразу же после свадьбы она сомневается в своём выборе и начинает изменять Уолтеру.
Восточная экзотика с её особым мировосприятием и обычаями не просто составляют внешний фон, но прямым образом влияют на моральное совершенствование героини, именно под влиянием бедствий холеры, нечеловеческих усилий её мужа Уолтера и монахинь местной общины Китти осознаёт свою низость и ничтожество. Местное колониальное чиновничество в лице любовника главной героини Чарли Таунсенда и его жены Дороти также предстаёт в романе этакими снобами и гордецами, привыкшими всегда и любым путём добиваться своего, не отвечая при этом за последствия.
Очень показательно моральное совершенствование главной героини. Ведь и замуж она выходит лишь из-за гордости и досады, что младшая сестра может её опередить. Но находясь среди ужасов мучительной смерти, в маленькой китайской деревушке, жители которой умирают сотнями, а гниющие трупы валяются у дороги, Китти осознаёт низость своих страстей и положения.
«К себе она чувствовала только презрение за то, что когда-то презирала Уолтера. Он не мог не знать, как она к нему относилась, и принял её оценку, не озлобившись. Она была дуррой, и он это знал, и, пока он любил её, это его не смущало. Теперь у неё нет к нему ненависти и нет обиды, а скорее растерянность и страх. Нельзя не признать за ним замечательных достоинств, иногда она даже видела в нём какое-то странное, непривлекательное величие духа… Да, он может быть очень нежен, думала она. Лучше всего проявляет себя, когда заболеешь. Он не раздражает разговорами, касается тебя удивительно бережно, успокаивающе. От одного его присутствия становится легче. Она знала, каким огромным запасом любви он наделён; теперь он, видно, изливает эту любовь на несчастных (обречённых больных), которым больше не от кого ждать помощи. Она не ощущала ревности, только пустоту – словно у неё внезапно отняли опору, к которой она так привыкла, что перестала её замечать, и вот теперь шатается из стороны в сторону, как будто потеряла центр тяжести… Почему же тогда она не могла его полюбить, а продолжает любить человека, чьё ничтожество теперь для неё несомненно? Она столько передумала за эти долгие дни, что наконец поняла, что такое Чарльз Таунсенд. Пошляк, посредственность. Если б только вырвать из сердца любовь, которая всё ещё там гнездиться! Если б забыть о нём!»
Так уж устроен человек, что из-за собственной гордости не замечает свои ошибки, либо осознаёт их уже слишком поздно.
«Странное это чувство, что во всём мире нет человека, которому не было бы безразлично, жива она или умерла…»844