Рецензия на книгу
Бремя страстей
Сомерсет Моэм
summerrain211216 октября 2013 г.- Вам, кажется, нравится быть рабом своих страстей
- Я раб своих страстей поневоле, мне это вовсе не нравится, рассмеялся Филип
Сказать, что книга хороша и мне понравилась, значит, ничего не сказать.
Ох уж этот Моэм, заставить испытывать столько противоречивых эмоций к одному персонажу, это он умеет! Разве можно любить, порицать, ненавидеть, восхищаться, презирать и снова любить одного героя? Наверно, у Моэма возможно всё!
На протяжении всей книги я вела мысленный диалог с Филипом, он казался настолько реалистичным, что доводил меня до абсурда, то ли я читаю книгу, то ли я живу в ней…Я: На кой черт, сдалась тебе эта стерва Милдред?
Филип: Я люблю её
Я: Хм, он любит, да я её ненавижу и тебя тоже за то, что позволяешь ей над тобой
издеваться!
Филип: такова моя натура (с усмешкой)
Я: Ты калека, жизнь дается тебе нелегко, постоянные неудачи должны были сломить
тебя, а ты все ухмыляешься
Филип: Судьба меня не баловала, но это не значит, что я не могу быть счастливым, нужно
прожить так, чтобы потом жалеть о том, что было, чем о том – чего не было.
Я: (молчание)
Я: Восхищаюсь тобой, Филип. Пройти тяжелый жизненный путь, не озлобиться и не
пасть духом, может не каждый. Я люблю тебя за твою доброту, за ранимость, за
сочувствие к окружающим, за твой богатый духовный мир, а главное, за умение
жить – по-настоящему!Мой воображаемый диалог (точнее монолог) длился всю книгу, но в конце я поняла, что
получила свои ответы. Если художественное произведение ставит цель вызвать некие
глубокие чувства, разобрать на множество эмоций и такова достигается, для меня оно,
произведение – настоящее! Эта не та книга, которая проглатывается или читается на
одном дыхании. Это – книга, которая требует времени; ты читаешь, перевариваешь,
думаешь, снова читаешь, «спотыкаешься», бесишься, читаешь, злишься, бросаешь
книгу и опять к ней возвращаешься, потому что она не оставит тебя в покое, пока ты не
проживешь с ней до конца.
Вот и финал, и чувствую я не облегчение, а легкую грусть, расставаясь с полюбившимся
мне миром, и чувствую я духовную «сытость» от прекрасной книги, которая стала мне
«другом» и безусловно перешла в категорию самых любимых.231