Рецензия на книгу
Убить пересмешника...
Харпер Ли
Nat-Ka28 сентября 2022 г."Убить пересмешника" – культовый роман для Америки: в нëм ясно и отчëтливо говорится о проблеме расизма, который существовал и на момент написания романа (1960-й), и в годы событий романа (1930-е), и который существует до сих пор. И не стоит думать, что это остаётся лишь проблемой США: примеров дискриминации по расовому, национальному и какому бы то ни было ещё признаку полно везде, – борьба с ксенофобией вряд ли когда-нибудь закончится, но это вовсе не значит, что её не следует вести.
Такая речь напрямоту (например, "я понимаю <твоё сопереживание>, но в конце концов, он же всего лишь негр") может быть позволена лишь "неразумному" ребёнку, который на самом деле просто транслирует всё то, что видит и слышит вокруг. Взрослые даже если и замечают и негативно оценивают некоторые стороны общественного устройства, обычно с ними примиряются и помалкивают (а что я один могу сделать). Так что рассказ о судебном процессе над очевидно невиновном во вменяемом ему преступлении (изнасилование белой! девушки) негром Томом Робинсоном (и потому, из-за цвета кожи, заранее это дело проигравшим) ведётся от лица девочки – Джин-Луизы Финч, которую все называют "Глазастик" (Scout), – дочери адвоката (белого) Аттикуса Финча.
Глазастик растёт вместе со своим старшим братом Джимом в небольшом провинциальном городке Мейкомб (штат Алабама), где все друг друга знают. Их воспитывает Аттикус – по меркам своих соседей, во многом типичных южан, довольно странный (а в сравнении с другими отцами ровесников дочери ещё и "пожилой"). Глазастик без матери растёт довольно свободно, постоянно занимаясь теми делами, которыми неудобно заниматься в платье (а платье на неё как на будущую леди хочет нацепить тëтка Александра – блюстительница благонравного облика всех представителей рода Финчей). Глазастик, Джим и их друг Дилл, который приезжает сюда на лето к тёте, развлекаются заигрышами с местной жуткой легендой - Страшилой (Артуром) Рэдли, что живёт по соседству и не выходит из дома (но если уж выйдет, то в самые нужные и подчас роковые минуты).
Эта детская история шалостей и передразниваний Страшилы, "смелых" попыток вступить с ним в контакт, чтобы его как-нибудь задеть, а себя возвысить, постепенно, за пару лет взросления детей, перекликается с куда более сложной, тяжëлой историей: их отец защищает "цветного" в суде, точно зная, что тот не виноват. И зная, что суд присяжных никогда его невиновность не признает и приговорит Тома к смерти. Тем самым Аттикус сам становится обвиняемым – общественное мнение непреклонно, нельзя нарушать установленный порядок, в котором каждому человеку с рождения определено своё место в соответствии с цветом кожи. Этот порядок не должен становится необдуманной нормой для его детей, поэтому Аттикус делает то, что велит ему совесть. Потому что иначе он не сможет смотреть своим детям в глаза.
Наблюдая за Аттикусом глазами его дочери, поражаешься, сколько в нëм силы, – несмотря на очевидную подлость и низость большинства своих сограждан, он их не винит. "В повседневной жизни они люди разумные, но сейчас им что-то помешало рассуждать здраво." Всего-то!
Вера в человечество в нём трезва, как и отношение к "великому уравнителю" – суду: он далеко не без изъянов, но это действующая реальность. Поэтому нам в ней жить, поэтому только нам её и преобразовывать. Иначе непонятно, зачем здесь рожать и воспитывать детей, даже если сам и примирился и живёшь поневоле. На примере сына Аттикуса, Джима, замечаешь, какой тяжëлый, но неизбежный путь взросления каждому приходится пережить: столкнуться со злом, признать его злом, не испугаться его и – главное – не стать равнодушным, не переставать его замечать. Вырастаешь, собираешься с силами и противостоишь.Усердие и стойкость Аттикуса и солидарных с ним людей не то чтобы вселяют надежду, что завтра будет лучше чем вчера, но дают опору в том, что видишь ценность самого по себе действия, направленного к справедливости и к заботе друг о друге. У него есть то драгоценное состояние устойчивости, которого достигаешь, когда поступаешь по совести, когда принимаешь решение основываясь не на рисках и шансах на выигрыш, не на одобрение или удобство, а только потому, что не мог поступить иначе.
Аттикус - вряд ли достижимый идеал, конечно; до него расти и расти. Но если держать его перед собой как образец, жить будет легче.
*Во многом будет труднее, но в самом главном всё-таки легче.10770