Рецензия на книгу

• 

  Аноним23 сентября 2013 г.

  Когда-то давно в блокадных записках Л. Пантелеева я прочитала о материнском "подвиге? преступлении?" (определение автора): во время блокады мать перестала кормить одного из маленьких сыновей-близнецов; малыш умер. Благодаря этому второй мальчик выжил.

  Помню, я долго ходила, как пыльным мешком стукнутая, и спрашивала, у кого могла: как же так?

  А несколько позже в руки мне попалась "Блокадная книга". И я узнала, что такие случаи не были единичными. Переставали кормить одного из детей, переставали кормить стариков...

  Да, под воздействием голода, холода, страха мутился рассудок, менялось сознание. Но кто-то всё же отрывал от себя и своих детей крохи для соседского ребёнка. И физически выживал сам, спасал своих детей через свою сохранённую душу.

  История Юры Рябинкина... Нет, я не думаю, что он выжил. Скорее всего, в его организме уже произошли необратимые изменения. Возможно, что умирал он долго и мучительно, как небезызвестная Таня Савичева.

  У Юриной младшей сестры Иры шансов выжить было, безусловно, больше. У неё ещё не начался период активного роста, и детям её возраста полагались дополнительные крохи. А Юра... Возможно, даже если бы мать и сестра отдавали ему свой паёк, всё равно бы этого не хватило.

  Мать "сделала ставку" на более жизнеспособного ребёнка (Юра остался в квартире, Иру она повезла на вокзал), и "ставка сыграла". Поезд тронулся, как только мать с Ирой сели в вагон, а через сутки матери уже не было в живых. Ира выжила, выросла, получила образование, вышла замуж и даже родила ребёнка. Вроде бы сама жизнь подтвердила правильность поступка матери.

  Вот только память осталась при Ире. Она знает о цене, заплаченной за её жизнь, и гадает: а вдруг брат всё же выжил, но не простил предательства?

  4

  107