Рецензия на книгу

• 

  NastyaRudakova30 июля 2022 г.

  Опьяненный творчеством

  Истинная красота достигается преобразованием уродливого

  Чтобы до конца понять французского писателя, нужно родиться французом. Чтобы до конца понять немецкого писателя, нужно родиться немцем.

  Чтобы понять до конца одного человека, нужно родиться этим человеком.

  В отзывах к "Стране вина" часто мелькает красивое слово "постмодернизм". Но что значит это пресловутое слово для читателя? Для читателя оно означает полную, абсолютную свободу от игру в угадайку, в набившее оскомину "Что хотел сказать автор?" Автор мертв, и мы, читатели, вольны не столько почтительно внимать художественному изложению чужих ценностей, сколько с любопытством выискивать отражение собственных.

  Поэтому для меня "Страна вина" – это прежде всего роман о том, как пишутся романы.

  Конечно же, Мо Янь не случайно получил Нобелевскую премию за произведения, в которых "галлюциногенный реализм сочетается с народными сказками, историей и современностью" – отсылок к китайской классике, с которой плохо знаком европейский или в нашем случае полуевропейский читатель, там множество. Некоторые, как Лу Синь, указаны непосредственно, другие – косвенно, через подражание. Но, как мне представляется, это только часть сложнотканного узора из смешения всевозможных стилей, ведь Мо Янь демонстрирует яркий талант стилиста и подражателя не только в отношении классики, но и детектива, триллера и даже постепенно набирающего популярность на западе, но все еще экзотического жанра уся, который с оговорками можно сопоставить со всем знакомым нам фентези. Подобный стилистический диапазон, виртуозное владение жанрами, ощутимое даже сквозь занавес перевода, поистине способно заворожить даже без глубокого знания культуры Китая.

  И то, как написано, безусловно связано с тем, что написано.

  Ведь "Страна вина" – это якобы переписка двух писателей. Талантливый ученик шлет своему наставнику "Мо Яню" рассказы с просьбой поделится мнением, поанализировать свое творчество. Наставник же, в свою очередь, вдохновляется текстами ученика и то и дело "крадет" у него то место действия, то персонажей, которых ученик списывает и видоизменяет из своего окружения. При этом острой иронии происходящему добавляет и то, что Мо Янь, тот Мо Янь, который написал этих двоих не устает себя нахваливать – в двойном размере! Но это и естественно – нужно быть поистине уверенным в своих навыках писателем, чтобы "отыгрывать" навыки двух разных авторов.

  Но далеко не в этом заключается лучшая нота специфической иронии учителя Мо Яня. Ведь постмодернизм не может обойтись без доли провокации. И Мо Янь провоцирует – не столько подробным описанием приготовления миленьких, пухленьких младенцев, сколько тем, что предсказывает отклик критиков на эти описания:

  
  
  Сейчас литературные круги могут похвастаться выдающимися личностями, которые с собачьим нюхом и орлиной зоркостью, с лупой в руке выискивают "грязь" в литературных произведениях

  Но ведь творчество, в том числе и литературное – это игрушка, для которой насилие и жестокость, бесчувственность и все та же "грязь" могут быть только частью, элементом ее конструкции. Это в действительности приготовление младенцев – чудовищно, алкоголизм – порочен, а измены – отвратительны. Переведенные в слова, эти страшные преступления становятся не вредней, и не опасней звонких нот в музыкальной композиции или ярких, ароматных цветов на ухоженной клумбе. Становится не более, чем занятной и интересной задачкой, которую нужно решить, превзойдя оппонентов для одного человека и интеллектуальным баловством, рассеивающим скуку – для многих других.

  В этом, как мне кажется, и заключается смысл преобразования уродливого в истинно прекрасное.

  0

  35