Рецензия на книгу

• 

  bastanall14 июля 2022 г.

  Солнечный луч на плечах абсурда

  Я люблю сюрреалистов, но пока только учусь их понимать. Кампаниле в этом плане прекрасен: у него есть занимательный сюжет, прекрасное чувство юмора и чуйка на парадоксы. Не о каждом абсурдисте можно сказать такое. Я ухахатывалась с каждой сценки. А теперь, когда книга дочитана, могу оценить и красоту кампанилевских символов: дневного света, загадочной луны, поездов, шляп, плеч и прочего. Символизм прослеживается во многом, хотя без подготовки нельзя сказать, что значит тот или иной элемент. В общих чертах могу сказать, что роман начинается с рассветом и первым солнечным лучом, а заканчивается на закате, что не мешает Луне то и дело вплывать на ночное небо сюжета, чтобы герои могли загадать ей желание. Это как будто история одного дня, растянутая на недели. Мы видим в ней не людей, но типажи. И плечи, самое главное, их плечи!
  
  …Лицо мы всегда выставляем напоказ, и поэтому придаём ему такое выражение, какое нам нужно. Но плечи со спиной — другое дело. Брошенные на произвол судьбы, лишённые нашего внимания, не годящиеся для показа ни себе, ни друзьям, ни врагам, обращённые всегда в направлении, противоположном тому, которое нас интересует, они отбрасывают конус молчания и пустоты, они стоят позади, беззвучно, и не умеют лгать. Своим видом они ясно говорят о ноше, которую несут в печали, и как бы ни были они терпеливы, плечи — немой протест против труда и горя.

  Герой vs. сюжет. На этих-то воображаемых авторских плечах и лежала почти неподъёмная задача рассказать историю одного солнечного луча. Точнее, Солнечного Луча — таково прозвище главного героя Баттисты. Кажется, будто здесь слишком много персонажей, занимающих столько же времени и внимания, чтобы выделять кого-то одного. Но это история именно Баттисты: как он был безнадёжен, а потом влюблён, как искал себя, как нашёл работу и отправился в путешествие с нанимателями (Филиппо и Сусанной), как в пути повстречал неординарных людей (Гверрандо и дона Танкреди, доктора Фалькуччо и дядю Никола) и, наконец, познакомился с девушкой, в которую так долго был влюблён (Эдельвейс). Это история о том, как Баттиста загадывал Луне желания — и они сбывались. Впрочем, и сам молодой человек без дела не сидел: обдумывал самоубийство, сбегал от грабителя с краденной сумочкой, увиливал от признания, чревовещал понемножку, подбадривал эхо, соревновался в количестве чаевых, блуждал по лесу, беспокоился за других, выбирал шляпу. И счастливый конец: Солнечный Луч избавился от своей стрёмной шляпы и попрощался с прошлым.
  Если вам интересно, где упоминание, как Баттиста завоёвывал сердце любимой, то его тут нет и быть не может. Потому что всё довольно запутанно: Баттиста был влюблён в Эдельвейс, которая должна была по велению отца, дона Танкреди, выйти замуж за Гверрандо, для которого это был брак по расчёту и который встречался с Сусанной, которая была женой его друга Филиппо, который к тому же был нанимателем Баттисты. И вся эта дружная толпа, обуянная страстями, путешествовала по Италии, с приятностию проводила время в поездах и отелях, в прогулках и на свиданиях, рассказывая анекдоты, делая признания, интригуя загадками, наблюдая за соседями. Они встречали множество людей и выслушивали множество историй на своём пути. И ещё: по дороге постоянно то теряли, то находили сюжет. Он присутствует в тексте лишь номинально, как поклон с шляпой в сторону классической художественной литературы — вежливый, но холодный. То, что я вам пересказала выше, — это мой вам подарок, чтобы вы не чувствовали себя потерянными, когда автор в очередной раз сделает своё сюрреалистическое отступление.
  В подобном хаосе трудно увидеть характер Баттисты в целом. Остальных героев легче понять (да они простые как палки), а вот Солнечный Луч странноват. Он робкий и ленивый Влюблённый; вечное беспокойство — его призвание; у него не было целей и стремлений, пока он не влюбился. Однако именно он главный герой, потому что с него начинается сюжет и им заканчивается (лирические отступления в духе авангарда про рассветы, слонов, закаты, умирание дня и всякие там плечи я в сюжет не включаю); и он единственный, кто изменился, развился по ходу повествования (остальные статичны, но таковы их роли, что поделать).

  Мораль абсурда. Истории и арки остальных персонажей скорее поучительны (на свой лад) и публицистичны. К примеру, вот вам руководство по правильному флирту с женщинами, которое на самом деле является инструкцией, как преследовать женщин, оставаясь безнаказанными:

  
  …Нужно уметь выбирать женщин, с которыми можно завязать разговор. Бывают дни, когда таких встречается сотня, и дни, когда не попадается ни одной. Обычно их встречаешь чаще, когда находишься в компании другой женщины. Поэтому всячески советуем идти на охоту за женщинами в компании с другой женщиной.
  …Часто женщину может удерживать от явного выражения симпатии опасение показать себя легкомысленной в глазах преследующего её мужчины.
  И как изюминка оправдание на все случаи жизни:
  
  Все женщины немножко сумасшедшие.

  Есть руководство по выбору имени; интервью с путешественником вокруг земного шара, который вышел из дома полчаса назад; истории и лайфхаки для путешествия на поездах (например, если перепутал станции и слишком рано собрался на выход, то раздевайся обратно, пачкай лицо, отращивай щетину и ложись спать); встречаются и не слишком приличные анекдоты про евреев; руководство, как вести расследование преступлений с помощью дедукции (абсолютно бесполезное, разумеется); как обвести бандита вокруг пальца и перевоспитать; как правильно охотиться на волков; как писать романы; как продать ручку, которую вы не собирались продавать; как сорвать свадьбу любимой женщины (спойлер: попросить о помощи друга и абсолютно ничего не предпринимать, даже когда станет понятно, что друг не придёт, но продолжать надеяться на его помощь) и т.д. Звучит бредово? Так оно и есть на самом деле.
  Сильнее всего мне запала в душу жизнь дона Танкреди, одного из попутчиков Баттисты, — такое себе руководство, как быть l'uomo fatale — фатальным мужчиной, и чтобы все женщины падали к вашим ногам. Правда, в силу физических ограничений дон Танкреди — скорее ментор-теоретик, для практического же примера автор заводит парочку любовников. Все эти герои делятся опытом на тему отношений мужчин и женщин: как завоёвывать или соблазнять, о чём разговаривать, что творится в голове у каждого из пары, как на самом деле происходят поцелуи, почему женщины угнетены и изменяют, почему мужчины одиноки и меняют женщин как перчатки, какой брак самый счастливый, зачем вообще заключать брак, если все друг другу изменяют, и т.д.
  Медленно, но верно мы понимаем, насколько различно представление мужчин и женщин о любви — и можем сделать вывод, как часто это приводит к проблемам в отношениях, когда оба становятся несчастны. Впрочем, автор не хочет никого ничему научить, его цель: посмеяться над самым злободневным, довести страсть до абсурда, а иррациональность до крайности. Возможно, Кампаниле так часто обращается к теме любви именно потому, что она не мыслит категориями логики, практичности или выгоды — эмоции иррациональны, а только этого сюрреалистам и подавай. Да побольше, побольше! Или, может быть, в те годы автор просто был помешан на отношениях, поэтому всё время и возвращался к этой теме.

  Суфлёр эпохи. Самый яркий и достоверный признак того, что роман принадлежит к направлению сюрреализма, — это отчётливое ощущение, будто всё происходит как во сне. Во сне мы можем представить такую бессмысленную (на первый взгляд) организацию, как Агентство по Беспокойствам и Прочему (А.Б.П.). Или можем представить себе кладбище небесных светил, когда главному герою плохо, и фестиваль жизни, когда герою хорошо. Или побываем в Раю на приветственной вечеринке новопреставленной Покойницы. Или же будем путешествовать на поезде без конечного пункта. И кто бы мог подумать, что в один прекрасный день главному герою доведётся побеседовать с эхо! А уж представить себе экскурсию по действующему вулкану и наяву-то не всякий рискнёт! Но у Кампаниле в «Луне» всё это есть.
  Кстати, на эпизоде с А.Б.П. я вдруг поняла, чем руководствовался автор, затевая столь абсурдный проект. Чтобы и вам было понятнее, приведу две цитаты:

  
  — …Речь идёт о следующем: подобно тому, как в некоторых странах существует профессия плакальщиц, которым платят за то, чтобы они плакали и убивались вместо других, — точно так же существует профессия того, кто беспокоится о делах и несчастьях других. Этим занимаются работники Агентств по беспокойствам; их работа, если кто не знает, протекает следующим образом: у кого есть какое-нибудь беспокойство и он, имея деньги, не желает это беспокойство испытывать, он обращается в Агентство, ясно излагает причины своего беспокойства, платит определённую сумму, которая варьируется в зависимости от степени беспокойства, и уходит; теперь он спокоен, ему не о чем беспокоиться. Есть кому беспокоиться вместо него.
  Итак, Агентство поручает дело какому-либо из своих служащих, с учётом, разумеется, его личных качеств, и он берёт на себя беспокойство на период времени, какой пожелает заказчик. И тогда работник принимает озабоченный вид; он часто вздыхает и время от времени вспоминает о причинах своего беспокойства, бормоча про себя подходящую фразу, вроде: «Господи, вот влип!», либо «И как я только из этого выпутаюсь?», и тому подобные; а заказчик, освободившись от переживаний, о них даже и не вспоминает. <…>
  — И много беспокойств?
  — Не продохнуть. Нас тут три тысячи человек, и целыми днями беспокоимся. Клиенты идут беспрерывно: жизнь дорожает, жилья не хватает, интеллектуальный театр, безработица — для нас всё это золотое дно. И потом, сейчас зима, все беспокоятся из-за простуд, а для нас это означает много работы. Да, тут дела хватает!

  Вся соль — в причинах для беспокойств. Кампаниле написал этот роман во времена расцвета сюрреализма, в 1927 году. Ему тогда было 28 лет, и его основной работой была журналистика. Вы уже почувствовали вайбы периодической печати, да? У меня всё время было чувство, будто я читаю какую-то очень неправильную, абсурдную газету (в духе дадаизма). И я даже не удивилась, узнав год написания романа, ведь столь абсурдный текст мог возникнуть только в эпоху между двумя войнами, во времена кризиса, когда люди были опустошены рациональной и практичной жестокостью Первой мировой, но ещё не утратили веру в ценности — как бы ни было тяжело, они верили в любовь, счастье, свободу (этим, кстати, сюрреализм в целом и «Луна» в частности отличаются от циничного дадаизма). Это действительно было тем временем, когда людей снедало множество беспокойств. И эта книга позволяла немного посмеяться над собой и над невзгодами, отрешившись от смуты времён.
  Акилле Кампаниле считается мастером иронии, каламбура и сюрреалистического юмора, но современники не были уверены, считать ли его гением или сумасшедшим. Он писал пьесы, и мне почему-то кажется, они пользовались бешеным успехом, — он умел смешить и возмущать одновременно. Даже в своих романах он склонен театрализировать происходящее, будто он главный суфлёр эпохи. В пьесах же, наоборот, Кампаниле вызывал к жизни сценки, которые трудно обыграть в реальном спектакле (то есть его пьесы были скорее рассчитаны на чтение, чем на постановку).

  
  

  La stella nell'imbarazzo
  — La prima stella: Ma che vorrà da me quell'astronomo?
  — La seconda stella: Perché?
  — La prima stella: Mi sta fissando da un'ora con il cannocchiale.

  (Звезда в смущении
  — Первая звезда: Но что от меня хочет этот астроном?
  — Вторая звезда: В чём дело?
  — Первая звезда: Он уже час смотрит на меня в подзорную трубу.)

  Как говорится, абсурдист один раз — абсурдист на всю жизнь. «Если Луна принесёт мне удачу» написан в лучших традициях сюрреализма, а это значит, что вас ждут парадоксы, абсурд, ирония и непредсказуемые повороты сюжета (особенно непредсказуем счастливый конец), а также — стопроцентная иррациональность. Не знаю насчёт прочих романов, но в этом конкретном — несмотря на кажущийся хаос, сюрреальность становится продуманным способом высказывать идеи. Например, идею, что жизнь всё ещё прекрасна и всё ещё стоит верить в лучшее.
  Есть в таком представлении что-то от дадаизма, что-то от постмодернизма. Например, я отчётливо вижу, что если бы роман был картиной, то он был бы «составлен» из газетных вырезок с различными репортажами, интервью, обзорами и даже рекламными объявлениями. А пронизывающая весь текст ирония позволяет вертеть клишированными сюжетами так, как только заблагорассудится абсурдисту. (Тем, кто первым встречал и радостно приветствовал рассвет, был слон, а не жаворонок. Трогательное прощание на вокзале могло быть проплаченным спектаклем. Величайший в мире донжуан любил проводить ночи в одиночестве. Встреча с бандитом закончилась небольшой садомазохистской сценкой — без эротического подтекста, но к взаимному удовольствию участников. И если кто-то уезжал в Америку, а потом возвращался на родину, то он мог и не стать миллиардером, хотя точно знал, как это можно сделать. И нет ничего прекраснее чем жизнь обманутого мужа, когда от общения с женой одни только плюсы, а ревности уже нет).
  Парадоксальность и сочетание несочетаемого в этой книге позволяют читателю взглянуть на жизнь свежим взглядом. Увидеть, что вечно, а что суетно и приземлённо. Опять же, с помощью парадоксов Кампаниле разрывал связь между духовным и материальным: например, герой был беден, но тратил огромные суммы, чтобы впечатлить возлюбленную; или персонаж был прекрасным любовником и великолепным донжуаном, но размер его тела был не больше чечевичного зёрнышка (да-да, это про дона Танкреди).

  Выводы и любимые цитаты. В итоге, этот роман Кампаниле, может, и не стал моим самым любимым чтением в этом году, но произвёл сильное и приятное впечатление. Я определённо хочу почитать и другие его произведения (к примеру, пьесы), а с вами напоследок поделюсь цитатами, на которые я растащила этот, чтобы и вы присоединились к толпе его поклонников.

  
  — Извините, я немножко чревовещатель.
  — Сказать по правде, — заметил Фалькуччо, — сдаётся мне, вы немножко невоспитанны.
  
  Далеко, в лесной чаще, огромный и милый зверюга просыпается до наступления утра, быстро совершает туалет и принимается ждать. Едва завидев светило, он вытягивает к нему свой хобот: конечно же, это слон, единственное животное, которое приветствует солнце — и трубит.
  Какие таинственные связи существуют между слонами и солнцем? Этого мы никогда не узнаем. Между прочим, быть может, солнце восходит каждый день только в силу договора со слонами.
  
  Чрезвычайно велико число людей, готовых покончить с собой в воскресенье. Бог знает почему. Может, потому что выходной, и больше свободного времени. А почему бы и нет: воскресенье можно провести и так. A особенно дождливое воскресенье, вторую его половину, зимой, когда не знаешь, куда пойти, и встаёшь поздно, и приниматься за что-либо уже поздно, поскольку быстро темнеет.
  
  — Внезапно меня разбудил сильный шум. Я открыл глаза и увидел, что мой спутник блаженно храпит. Я разбудил его и говорю: «Приятель, хватит храпеть, мне хочется поспать». Тот открыл один глаз и собрался было продолжать храпеть; я ищу свой пистолет и не нахожу его; тут я вижу его в руках моего спутника, который улыбается и говорит: «Хватит спать, мне хочется похрапеть».
  
  Элегантный молодой человек был очень завистлив и должен был делать себе уколы морфия, чтобы забывать о неприятных вещах.
  
  В словах этого загадочного господина было нечто такое, что донельзя (хорошенько посмотрите на это слово и попрощайтесь с ним: Автор употребляет его в первый и последний раз) заинтриговало других пассажиров.
  
  Врачи обменялись приветствием, щупая друг у друга пульс.
  — Добрый день, коллега, как моё здоровье?
  — Неплохо, спасибо; а моё?
  
  — Всё беспокоитесь, да? Да оставьте, хватит вам так беспокоиться. Право, не стоит.
  — Мне за это платят.

  30

  209