Рецензия на книгу

• 

  Аноним9 августа 2013 г.

  Когда-то по молодости лет, глядя полными заблуждений и восхищения Родечкой Раскольниковым глазками, назвала я Достоевского любимым писателем и даже ножкой топнула, чтоб нечитающее семейство ни на миг не усомнилось в серьезности моих поползновений на русскую классику. То, что единственная понравившаяся мне сцена заключалась в том, как Раскольников в температурном угаре искал носки - дело десятое, умолчим также и то, в каком угаре я сама всё это читала. Однако, взявшись за гуж - не говори, что ингуш, и пришлось мне грызть этот кактус и дальше. Не буду утверждать, что быстро раскаялась в поспешно принятом решении - многие произведения мне понравились. Многие, но не все.
  Используя терминологию самого же Достоевского, его произведения в моем представлении поделились на две категории: "Бесы" и "Бедные люди". Первая - это мятущиеся богоборцы, в стиле "тварь я дрожащая или хрен моржовый", а вторая - униженные и оскорбленные в духе Акакия Башмачкина. Так вот, второе я читать не могу совершенно, меня с этих маленьких, скромных и незлобивых людей аж с души воротит. Маленькое уточнение: речь идет исключительно о творчестве Достоевского, про маленького человека у Гоголя или Чехова я, например, читаю с удовольствием. Не знаю, в чем причина этого явления.

  Я могу умом понять мотивы, двигавшие Достоевским при написании "Идиота", весь этот за несколько лет радикально преобразившийся образ главного героя: от нервного молодого человека с радикальными взглядами и падучей, за которые его и называли идиотом, до того самого "положительно прекрасного человека", которого мы все и знаем под именем князя Мышкина. В положительную прекрасность его мне почему-то верилось слабо. Да, он добрый, но не добродушный, наивность и невинность, позиционируемые как главные добродетели, частенько уступают довольно продуманному поведению. Или смысл наивности заключался в том, что этот большой ребенок не мог догадаться о том, каким будет общественное мнение в ответ на его ухаживания за двумя женщинами сразу? Мнению плевать, что он испытывал к женщинам - любовь или жалость - ему бы главное посплетничать. Прикрытая стыдливым "прошло полгода" эпоха богемной жизни Мышкина в Москве так и вовсе заинтриговала меня. Там явно что-то было и явно не без женщин. В чем же его положительность тогда? В том, что он крайне косноязычен и не может нормально вести разговор? Но рассказы-то он ведь хорошо рассказывает. Или в том, что так робеет общаться с людьми, что загоняет себя же в логические тупики, не в силах ни в чем противоречить собеседнику? Ой, народ, меня так бесят люди, которые не могут связать двух слов в разговоре, вы не представля-яете. Достоевский тоже вряд ли их обожал. Так что единственной подходящей под определение наивности чертой характера Мышкина можно назвать лишь безоглядную веру в добродетельность ближнего своего. Ему за это от жизни часто доставалось. Но к положительным качествам это отнести мне не позволяют остатки здравого смысла.
  Итак, первый компонент "нравящейся книги" пролетел мимо меня. Мышкин мне не понравился. Может, повезло бы со вторым компонентом - сюжетом? Но сюжета как такового я не увидела. Я называю такие книги болтологическими - люди ходят и чешут языками на протяжении нескольких сотен страниц. Вообще всё очень напомнило мне сценические декорации: приходят в некий интерьер и говорят, потом следующая сцена, снова приходят в уже другой интерьер и говорят. У каждой такой сцены при том есть своя внутренняя смысловая наполненность и завершенность. В театре удобно ставить, наверное. Всё же, что происходит между сценами, описывается вкратце авторской речью.

  Вы, может, захотите со мной спорить или даже применить давно ждущие своего часа помидоры, а я вам в ответ выложу километровые литературоведческие материалы. Мол, и о нравах-то России автор писал, и о пути страны, и о народничестве, и о сословиях разных, а особенно - о юридическом и судебном праве, о сути преступления и наказания, о том, из-за чего люди друг друга убивают, о том, как казнью убивают, о том, как сам Достоевский чуть не был казнен по делу петрашевцев и как до конца жизни содрогался от воспоминаний, как был послан на каторгу и не понаслышке познакомился со всем тем, что потом описывал в "Мертвом доме". Но толку от того? Мне тупо не понравилось. Мне было скучно, я считала страницы до конца, мне были не близки ни события, ни персонажи.
  Ааа, блин, персонажи - это отдельная песня. Каждый первый - психический истероид просто-таки фантастических масштабов. Я никогда не видела в реальной жизни людей такой концентрации говнистости в организме. Откуда Достоевский их таких взял? Их не может существовать, они должны были по закону эволюции вымереть еще в первые годы жизни, припечатанные поленом по голове. Противопоставить этот дурдом доброму и спокойному князю Мышкину? Спасибо, что-то не хочется, это просто несопоставимые категории. В плане истеричности он даст фору любому из них. А они ему - в клиническом идиотизме. Просто целый талмуд, до краев наполненный убогими, "бедными людьми", даже если они богатые.
  Ну, ладно, последний гвоздь в крышку моего морально-интеллектуального гроба - в основе всего здесь любовная линия, а значит, в моих глазах роман был обречен еще с самого начала. А теперь, пожалуйста, ваши помидоры.

  53

  291