Рецензия на книгу

• 

  Аноним20 июня 2022 г.

  Сколько я разрезал, сколько перерезал, сколько швов красивых наложил

  Люблю книгипро Африку! Потому что как и пишет Вергезе

  
  
  Иностранцы, представление которых об Эфиопии сводилось к толпе голодающих в слепящей пыли, глазам своим не верили, выходя из самолета в затянутый дымкой ночной холодок Аддис-Абебы и видя бульвары, трамваи, огни Черчилль-авеню... Наверное, произошла ошибка и они сели в Брюсселе или в Амстердаме.

  Изначально, что мы знаем об Африке? В Африке акулы, в Африке гориллы, в Африке большие злые крокодилы, маленькие дети ни за что на свете не ходите дети в Африку гулять. Ещё когда читала Сапольски, переживала, как он там один, белый человек, там же малолетки с автоматами всех убивают, а остальные страдают от засухи и угрызаемы львами. А ещё Патрис Лумумба, Нельсон Мандела и слоны и зебры. О разнообразии африканских народов, об их истории, о трагических отношениях с европейскими колонизаторами, о том, что там творилось во время второй мировой и потом, во время холодной войны, что мы знаем? Египет - вот единоличный представитель Африки в нашем инфополе, да и тот как-то в сознании относится больше к истории Европы. Черный континент для нас одно большое белое пятно с Мадагаскаром, где как теперь мы знаем, фоссы едят лемуров. Вот поэтому я сараюсь не пропускать книги, где действие происходит на территории Африки. Они по ходу рассказа дают много сведений, пробуждают интерес к истории страны, показывают живых людей, а не фотки из Нэшнл джографик. Нет, я не считаю, что можно прочитав роман стать экспертом по истории и культуре континента, но кое-какие сведения почерпнуть всегда получается, а главное, такие книги побуждают углубиться в вопрос. Вот и эта, хоть и скукожилась в какой-то момент до слезливой мелодрамы, успела заинтересовать меня и заставить углубиться в некоторые вопросы.

  Начнем стого, что роман этот строится на истори исамого Вергезе, родители которого приехали в Африку из Индии, где и работали учителями. Из этого вытекают как плюсы так и минусы книги. С одной стороны, Вергезе пишет о том, что ему близко, что он видел своими глазами. Тут нам хочется затаить дыхание и следить за взрослением героя на фоне политических перепетий, а они были, да какие!

  Интересно описана попытка переворота 1960 года (имена заговорщиков в романе изменены) и реакция простых граждан.

  
  
  Наутро император Хайле Селассие Первый, Победоносный Лев Иудеи, Царь Царей, Потомок Соломона, вернулся в Аддис-Абебу на самолете. Весть о его прибытии разлетелась с быстротой молнии; дорогу, по которой ехал кортеж автомобилей, обступила вопящая, танцующая толпа. Император уже давно проехал, а люди все выкрикивали его имя и радостно прыгали, взявшись за руки. Среди них были Гебре, В. В. Гонад и Алмаз; по ее словам, лицо его величества дышало любовью к своему народу, благодарностью за верность.
  — Я видела его так близко, как тебя сейчас. Клянусь, у него в глазах стояли слезы. Бог накажет меня, если я вру.

  Те крестьяне, которых убивали дубинками, при попытке обратиться к императору вне расписания, которым не выделяли денег на больницы, эти самые страдальцы ненавидели тех, кто попытался совершить переворот им на благо и обожали своего владыку. Потому что инфантилизм побеждает, потому что мыслить трудно, потому что глупо бросаться грудью на амбразуру, если твой подвиг не нужен тем, ради кого он совершается. Я не считаю, переворот неправильной идеей, только силой можно сковырнуть то, что пустило корни в казну, но есть и такое понятие как взросление нации, как впрочем и ее стариковское впадение в детство.. это как в сёрфинге, не поймаешь волну, закрутит и выбросит. Казалось бы такой задел на попыткутразобраться, что же происходит в стране, какие процессы определяют ее историю, но, увы, дальше будет просто вольный пересказ событий с определенной - уже готовой - точки зрения и жалобы на злодеев-тиранов. Вот это самый император наконец свержен, революция свершилась, но Вергезе не доволен. Ну ок, император (которого, кстати, на престол посадили союзники после того как выпнули оттуда итальянцев) был не айс, но когда его свергли жуууууткие коммунисты, на трон сел... диктатор! А кто до этого был, простите, демократ?! Но социалисты все равно плохие, хотя

  
  
  марксизм албанского образца. У представителей высшего и среднего классов — и даже кое у кого из бедноты — конфисковали дома и отобрали земли. Но надо отдать должное Менгисту, и в особенности его жене: лекарства и медоборудование проходили таможню без задержки, и никому давать на лапу не приходилось.

  Про этот албанский маркизм хочется заметить отдельно. Господин Вергезе бросается термином никак его не поясняя. Возможно, он имеет в виду деятельность Энвера Ходжа, который яро отстаивал независимость Албании, стоял на позиции марксизма-ленинизма и был против уступок капитализму, критиковал таких товарищей как Хрущев. Кстати, Ходжа боролся с аккупацией Албании итальянскими фашистами (теми самыми, которые так много прекарсного принесли в Эфиопию, например, полосатые зонтики над столиками). Но Вергезе делает вид, что просто говорит о радикалах. Бу!, Албания, страшная и ужасная, там самостоятельно промышленность создали, экономику и науку подымали, театры строили, о равноправии женщин заботились и ни одного!! слышите? ни одного зонтика в полоску!

  Но вернёмсяв Эфиопию. Америка "почему-то" отказала в поддержке новому правительству, хотя и поддерживала императора (при котором, как мы помним, деньги приходилось выпрашивать у христианских фондов и всяких филантропов). А еще и Эритрея (когда-то часть Эфиопии, потом нет, потом да..) страстно борется за независимость! Тоже как-то это непонятно, что она борется не с режимом, где императорская собачка живёт лучше почти каждого гражданина, а с новым правительством.. Оказывается, началось все давно, еще в19 веке (никуда не деться от наследия колониализма), когда Эфиопию итальянцам не удалось захватить, а Эритрею вполне, правда, потом там англичане осели, короче, разломили хлебушек, и кусочек уже незахотел возвращаться в феодальную монархию, когда его опять же взрослые европейские державы решили сделать обратно частью Эфиопии. И в этом вопросе автор и его альтер эго, рассказчик, не холоден не горяч - Генет сделала Мэриону каку, став борцом за свободу, плохая Генет! Но ты сам определись уже, надо там за что-то бороться или нет, это ж твоя родина как никак, а ты все осебе да о своих проблемках. Партизан говорит Мэриону: "это не твоя война", но как же нет, если война гражданская? Да он не эритреец, но разве не дитя Эфиопии? Во всех проблемах страны, где он вырос, кроме медицины, любая война не его. И я не к тому, что надо было брать в руки винтовку, но если он осуждает выбор Генет, то почему только исходя эгоистичных мотивов? Ему интересен только он сам, его работа, его любовь, его комфорт. Близорук парень. Или толерантен автор.. В общем, Вергезе слил и Генет и интересные страницы в истори истраны.

  Складывается ощущение, что все хорошее в Эфиопии принесено иностранцами..  Колонизаторы у Вергезе неплохие чуваки, даже хорошие, итальянцы вон как красиво сделали, дукати езьдют, кофемашины там, и вообще.. английский доктор в Индии тоже лапушка(чёт там не видать было индийцев в егосанатории). А в Америке, это ж простодушевная душевность!

  
  
  Вообще для Америки характерна одна вещь. Очень многие хотят тебя придержать, но находятся такие, настоящие ангелы, чья человечность компенсирует все остальное. Одним из таких ангелов стал для меня Попси.

  Другими словами, система не работает, Марвел рулит. Но все равно все едут в американскую мечту, чтобы много работать и сделаться успешным! А ведь как все хорошо начиналось, миссия, помощь нуждающимся..

  Нет в книге ценности  Африки. Мэрион говорит, что это его родина, Хема, что это ее Абиссиния, но за этими словами только мирок миссии, а вокруг ночь темна и полна ужаса. Гхош мечтает уехать в Америку, его держит лишь операционная и Хема, Генет борется за свободу, но на самом деле просто пытается справиться с потерей отца, искупить смерть матери. Доступные женщины, болезни, тираны... А больше ничего и нет в книге африканского. Это вам не Бликсен, инетереса к местнымо бычаям тут ни на грош, только еда ничошная. Природы Африки тоже нет, но может, думала я, это и правильно, тут ведь речь не сафари-парке, а о современной стране, такой же как и любая неафриканская. Не распиаренные кадры туземцев, а проблемы государства и людей в нем живущих хочет показать автор.. Но, люди там только индийские, Стоун и Матушка по началу еще более менее живые, но это до поры. Кроме Мебрату с братом (прям скороговорка) нет симпатичных африканцев, которые были бы описаны как люди, а не как персонажи. Генет? Но ее воспитывает семья индусов, да и дурная она по сюжету. Гебре с прислугой вообще не личности, Гизе -тоже персонаж неоднозначный, а свалила она из родной Эфиопии, без терзаний, буквально выпорхнула.

  С Гизе история вообще интересная - проститутка, выросшая до мадам (то есть, начавшая эксплуатировать таких же как она девчонок), скопившая деньжат и свалившая в Америку после революции, потому что её посадили в тюрьму не за ее деятельность, конечно, а потому что пёс, дорвавшийся до власти хотел на ней красивой жениться, а она свободная женщина Эфиопии! И, кстати, истово верующая! (вы слышите шлепок ладони о лоб, да?) Святая женщина! Все, что заработала на свободных проститутках Эфиопии (Мэрион предпочитает не думать о том, как она зарабатывает на жизнь, это ему не важно), она привезла в Америку, чтобы кормить эфиопских эмигрантов родной инжерой и давать им деньги в рост. И вот эта Гизе - положительный персонаж, а Генет отрицтельный! Потому что одна Мериона ласкает, а другая обижает.

  Как автору, так и персонажам не интересны судьбы страны, так же точно они могли бы работать и в Индии, ведь там не меньше больных бедняков, которым нечем помочь, но они "несут слово Христово". Хотя и этого они не делают, не понятно, зачем Хема - адепт индуизма - поехала в Эфиопию, агностик Гхош тем более, Стоуну вообще все по барабану. Только Мери приехала в качестве послушания, но и она, как оказалось "отвернулась от бога", хотя все и считали ее глубоко верующей.

  С вопросом веры у автора вообще все мутно. То есть в первой части все вроде как норм: Гхош не заморачивается всякими мистическими сантиментами, хоть и относится совершенно спокойно к загибам Хемы, которая мандалы на полу рисует. Сами дети просто растут, даже мерионовские разговоры с покойной мамой в ее святилище - автоклавной - вполне себе укладываются в психлогичекую норму, ведь детям свойственно иметь невидимых друзей. Уважение вызывает позиция матушки, особенно в разговоре с Харрисом, где она показывает разницу между верой-политикой, церковью - институтом политики и верой-любовью, церковью - институтом помощи. Вера для нее не лубрикант между реальностью и фантомом, не дяденька на облаке, гарантирующий, что все будет зашибись. Ее вера помогает не опускать руки при виде того, как все хреново на самом деле.

  
  
  Выйдя из отделения, матушка остановилась перевести дыхание.
  — А знаете ли вы, что на данный момент средств у нас всего на три дня? Бывает, я засыпаю, не имея представления, на что нам существовать наутро.
  — И что вы предпринимаете в этом случае? — спросил Харрис и сразу понял, что уже знает ответ.
  Матушка улыбнулась, глаза у нее превратились в щелочки, придав лицу детское выражение.
  — Вот именно, мистер Харрис. Я молюсь. А потом беру из фонда на строительство или из любого другого фонда, где есть деньги. Господь знает мое затруднительное положение, говорю я себе, и благословляет перевод денег. Мы боремся не с безбожием — это самая набожная страна на свете. Мы боремся даже не с болезнями. Бедность — вот что страшно. Деньги на продовольствие, лекарства... вот что помогает. Когда мы не можем вылечить или спасти жизнь, наши пациенты хотя бы чувствуют заботу. Вот что должно быть основополагающим правом человека.
  Все проблемы руководящего комитета показались Харрису сущей чепухой.
  — Признаюсь, мистер Харрис, став старше, я перестала молиться о прощении. Я молюсь о деньгах, чтобы выполнить работу Господа.

  И куда девалась вся эта мощь во второй части? Матушка как персонаж уходит за кулису, Хемины загибы усугубляются, ей, вообще все равно кому молиться, лишь бы знать, что она в мире не сама по себе, что покойнички где-то тут рядом и присматривают. Мэрион тоже начинает видеть знаки судьбы.. Вобщем, как-то все скатывается в сюси-муси, мама смотрит на тебя с облачков. Это даже не религия, это просто инфантильный уход от реальности.

  Роман очевидно делится на две части: африканскую и американкую. И если первая написана душевно, местами сильно и вызывает большие ожидания относительно в том числе сюжетной линиии,  то вторая совершенно слита. Сюжет и в первой части шит белыми нитками, но со второй начинается конкретный Джими ача-ача.

  Для начала странно, что вместе с братом не сбежал и Шива - они же близнецы, какая разница тирану, кого казнить как заговорщика для устрашения толпы? Если такой демон у власти, то почему от него ждут адеквата? Осталось непонятным, зачем Гхош сделал вазектамию. Ну ладно, предположим, он не хотел рисковать из-за облучения, но что за намёки потом наизмену? Сколько было туману по поводу непорочного зачатия Сестры Мэри, а оказалась такая банальщина, что дальше некуда. Великая трагическая поза Стоуна как-то сразу скособочилась. Нет у этого персонажа психологии. И он и Мэри окутаны туманом страшно страшной тайны, которая на поверку оказывается бухашкой. Стоун.. ну просто он вот такой необычный чувак, а Мэри, ну она его просто очень любила, нда... Да и Шива-то не человек совсем, нужен был близнец, нарядили робота в братика и вот вам персонаж без мотиваций, без внутреннего мира. А все потому что Вергезе писал себя и свое детство, и интересны ему только мама, папа, я - индийская семья. Остальные неболее чем декорация.

  Книга четко делится на две части как сюжетно, так и по качеству текста. Как только Мэрион покидает Эфиопию, качество повествовани ярезко падает. Видимо, автор вдохновенно описал свои детские годы, а вот потом Болливуд взял над ним верх. На просторах бескрайней Америки он постоянно случайно встречает кого-то из своих! Первым деломиграет индийская музыка отца, потомиграет индийская музыка женщину, которая мола бы сделать его счастливым, аааааа патом свой прастиосспади, краш! И все это захлёбывается пафосом, трагическими рыданиями по тяжелой судьбе и совершенным хероположением на медицину как помощь людям.

  Даже удивительно, что при таком обилии разглагольствований о пациенте, что его надо любить, поддерживать и бла-бла, для главных героев медицина в первую очередь профессиональная самореализация. Плевать им всем на самом деле на африканских бедняков, для них это просто удобная интересная работа - эдакий безгеморный опыт хирургии, режь да режь. Только Шива "просто латает дыры"из сочувствия к женщинам. Потому что, если бы для них первым делом была помощь людям в беде, они бы не рвались в Америку, они бы посвятили себя Африке, как тот же Шива. Или почему бы не родной Индии? Там тоже хватает стражущих. Да мало ли богом забытых мест, где пластыря не видели? Даже оставаться в госпитале для бедных Мэрион хочет, не чтобы оказать профессиональную помощь неимущим, а потому что его там приютили по приезде. А как сам он отнёсся к Генет, когда ей действительно нужна была помощь не просто друга, а врача? Но это же жуткая стерва, которая чуть не убившая нашего мальчика, с детства дура бесчувственная! А он-то любил ее!  Но при всей его любви, ему было плевать, любит ли она его, что ее тревожит, чем она живёт. Мэрион считает, что она искала величия - она ему так сказала, но зачем ей это величие? Может, она просто пыталась подражать погибшему отцу, может она пыталась придать хоть какой-то смысл своей жизни после смерти матери. Блин, у нее такая травма, но мальчик думает только о себе. Она посмела разрушитьего мечту и стать террористкой, она посмела с Шивой и вообще. А что он сделал, когда она пришла к нему больная насквозь? Рассказал, какая она плохая, а он беленький, дал таблетку, шоб не кашляла и оттрахал, потом ещё и исповедаться принудил. И чего она ушла? Заразила его, негодяйка! Да он ее практически изнасиловал и физически и морально. Тьфу! А потом, ну умерла и слава богу! Их-то с братом усыновили, а ему даже в голову не пришло усыновить ребенка своей любви, помочь ей выкарабкаться, наладить жизнь, хотя она и говорила, что умерла, когда у нее отняли дитя. Вот тебе и добрый доктор, друг детства и любящий прынц..

  Мэрион вернётся в Америку, потому что ему там лучше, Эфиопия ему не дом, а просто место рождения, он испытывает некоторую ностальгию не по ней, а по детству, по утраченным мечтам. Человек без культурной привязки - идеальный американец! Ему даже Италия ближе, чем Эфиопия, там все так прекрасно, там все лучшее из его эфиопского детства.

  По итогу, немогу сказать, что книга совсем плохая, читать было интересно целых две трети, об Африке и не только я узнала много нового, пока разбиралась что да как там с переворотами и албанцами - за это спасибо. Но и хорошей я ее не назову. Доктор Вергезе в этом романе претендует на эпическую притчу о поиске себя в жизни и в профессии, но хорошо у него получились только образы родителей. Не вышло из него великого учителя жизни, только неумелый писатель, который не ощущает баланса ни в чем - начиная от способности не переборщить, рассказывая о любимой профессии, заканчивая умением углубиться в психологию персонажей и мотивы происходящих вокруг перемен.

  Ну и в качестве вишенки, загадка раз: как могло получиться, что близнецы, сросшиеся темечками, лежали головой к выходу, за одну голову даже умдрились их тянуть, но так и не заметили вторую, пока не вскрыли матку?

  И загадка два: сколько спермы надо перенюхать, чтобы знать, что "такой нотки" нет больше ни у кого?

  
  
  Я в молчании уставился на нее.
  — Доказательства нужны? Так, что ли? — крикнула она, вытащила из кармана какую-то тряпку и швырнула в меня. Это были женские трусы. — Ее кровь... и твое семя.
  Я поднес улику к лицу. В темноте ничего не было видно. Но я чувствовал запах крови, запах Генет... и спермы. Моей спермы. В нем имелась крахмальная нотка. Ни у кого больше этой нотки не было.
  Ни у кого, кроме моего брата-близнеца.

  Содержит спойлерыОткрыть

  52

  1,1K