Рецензия на книгу
Сладость на корочке пирога
Алан Брэдли
Аноним30 июня 2013 г.Сложно сказать что-то по поводу этого... хм, произведения. С одной стороны, не хочется писать отрицательную рецензию, а с другой, не могу удержаться, чтобы не высказаться, видя такое количество положительных оценок и рецензий, которое меня удивляет. Наверное, в какой-то степени моя оценка объясняется ожиданиями от книги, потому что ждала я лёгкую увлекательную историю с хорошей детективной линией, а получила пустое, навевающее скуку повествование, к тому же, поданное в непростительно большом объёме для чего-то, настолько не имеющего смысла и логики.
Главная героиня, одиннадцатилетняя девочка Флавия, очень странная. И я всю книгу не могла понять, почему её считают милой. Она очень интересно проводит своё свободное время, — насчёт которого, кстати, создаётся впечатление, что его у неё слишком много: большей частью она занимается любимым делом — нет, так просто не угадаешь — извлекает пользу из своих познаний в химии, придумывая различные варианты приготовления ядов и между делом прикидывая парочку-другую особенно не угодивших ей людей, которым её творения будут предназначаться. Да, говоря о познаниях: не знаю, как это вообще возможно, — поверить в то, что ребёнок её возраста прекрасно разбирается в классической музыке, литературе, с лёгкостью определяет происхождение акцента у человека, постоянно упоминает то исторические, и не только, события, то разные интеллектуальные названия — и вечная отговорка «раз я таких слов не знаю, это не делает их такими умными» здесь не сработает, то цитирует кого-нибудь. Кто-то может восхищаться «умненькой девочкой», я же в это просто не верю. И возвращаясь к её досугу: остальные её развлечения столь же милые, как и составление ядов, например, Флавия любит подглядывать в чужие дома, подслушивать разговоры (я так смеялась, когда она выдумала какую-то злую ведьму, которая ей всегда подстраивает запертые двери и разбитые коленки, так и хотелось ей крикнуть, чтобы сделала наконец себе девизом фразу «не лезь не в своё дело»), просто ради любопытства и своего «эксперимента» отравляет помаду сестры и потом напряжённо-злорадно ждёт последствий, издевается над её редкими посматриваниями в ноты — наверное, завидуя её прекрасной игре, а потом ещё и сокрушается, «как это Офелия не понимает такого юмора»; трясёт передвижную лестницу с сидящей наверху чуть ли не насмерть перепуганной другой сестрой — лишь потому, что ей приспичило узнать что-то и она, не дождавшись ответа, — странно, да, почему не отвечает человек, погружённый в книгу? — решает добиться своего таким вот способом. Ах да, ещё при виде мёртвого тела её охватывает — нет-нет, не испуг, а удовольствие, это же «так интересно!».
В завершение образа Флавии: передёргивало всякий раз при проявлении с её стороны высокого мнения о своих детективных и коммуникативных способностях. Последнее особенно раздражало; когда читаешь о том, как она в очередной раз при разговоре с кем-то нацепляет одну из своих фальшивых (говоря её же словами) улыбок, о её рассуждениях, как бы получше солгать, о стараниях поставить голос так, чтобы интонации звучали убедительно, создаётся впечатление, что это не маленькая девочка, а профессиональная актриса.
Единственная вещь, за которую могла бы повысить оценку на балл, и то не идеальна. Язык вроде бы и красивый, выразительный, с хорошими подробными описаниями деталей, но очень сильно раздражает огромное, просто зашкаливающее количество разнообразных сравнений — через короткое время прочтения от них уже хочется выть и лезть на стену, только бы не видеть, потому что их до умопомрачения много, и далеко не все — к месту. Они громоздкие и нелепые до такой степени, что в большей части случаев вообще удивляешься, какую можно провести связь между объектами сравнения, так странно и нелогично они выглядят.
2/10.1895