Рецензия на книгу

• 

  BroadnayPrincipium7 апреля 2022 г.

  "Снег идёт, и всё в смятеньи..."

  Замечательный, неторопливый и очень трагичный роман...
  Сентябрьским днём 1954 года внимание шерифа небольшого городка Эмити-Харбор, расположенного на острове Сан-Пьедро, привлекла одна рыболовецкая шхуна. Уже давно рассвело, а на ней всё ещё горели ночные огни, сеть была вытравлена, а само судно как-то бестолково дрейфовало в заливе. Подплыв с помощником на катере к шхуне и не найдя на ней никого, шериф начал собирать сеть и вскоре обнаружил в ней хозяина судна Карла Хайнэ с проломленной головой.
  Спустя несколько месяцев, в декабре, начинается судебное рассмотрение вопроса о причастности другого рыбака по имени Миямото Кабуо к этому убийству.
  Это не детектив, хотя полицейское расследование имеет место. Это не любовная история, хоть сложные запутанные отношения здесь присутствуют. Это не историческое произведение, хоть факты о событиях военного времени описываются автором довольно подробно. Это очень глубокая, мастерски написанная книга, объединяющая все перечисленные жанры.
  Я не буду пересказывать сюжет, остановлюсь на тех моментах, которые мне показались наиболее интересными.
  Итак, события книги разворачиваются не небольшом американском острове Сан-Пьедро. Основное население здесь - американцы, но много и японцев. Почему именно японцев?

  
  
  Их родители и прародители появились на Сан-Пьедро еще в 1883 году. В тот год двое японцев, японец Джо и Чарльз Хосе, ютились в пристройке неподалеку от Коровьего мыса. Тридцать девять японцев трудились на лесопилке в Порт-Джефферсон, однако во время переписи населения служащий даже не удосужился вписать их имена, попросту черкнув: Япошка № 1, Япошка № 2, Япошка № 3, Японец Чарли, Старый Япошка Сэм, Япошка-весельчак, Япошка-коротышка, Задира, Коридорный и Крепыш. Не имена, а так… клички.
  В начале 1900-х годов на Сан-Пьедро появились еще более трехсот японцев — большинство плыли матросами, а в заливе Порт-Джефферсон прыгали с корабля, чтобы остаться на территории Соединенных Штатов. Многие добирались до берега, не имея при себе долларов, и плутали по острову, питаясь морошкой и грибами мацутакэ, пока не попадали в «Маленькую Японию»: три бани, две парикмахерские, две церкви (буддийская и баптистских миссионеров), гостиница, зеленная лавка, площадка для игры в бейсбол, кафе-мороженое, лавка, где торговали тофу, и пятьдесят некрашеных хибар, выходивших на грязные улицы. За неделю беглые матросы устроились на лесопилку — складывать древесину, подметать стружку, тягать распиленное дерево, смазывать машины — все за одиннадцать центов в час.

  Да, именно таким образом много лет назад на острове появились японцы, которые обосновались здесь, жили и трудились практически наравне с местными жителями. Ключевое слово - "практически"...

  
  
  По закону японцам запрещалось владеть землей, пока они не получат гражданство, и закон же гласил, что гражданство они не могут получить до тех пор, пока являются японцами.

  Шло время, началась Вторая Мировая война, а с ней - и бомбардировка Пёрл-Харбор. Этот день раз и навсегда изменил жизнь японского населения острова.

  
  
  Ко времени событий в заливе Пёрл-Харбор на острове уже жили восемьсот сорок три выходца из Японии, включая и двенадцать старшеклассников, так и не закончивших учебу той весной. Рано утром двадцать девятого марта 1942 года пятнадцать транспортных судов американского ведомства по делам интернированных свезли всех американцев японского происхождения к паромной пристани в Эмити-Харбор.
  Их погрузили на корабль, а белые островитяне, поднявшись рано и стоя на холоде, глядели, как изгоняют соседей; среди глядевших находились и друзья, но в основном это были любопытные зеваки да рыбаки на палубах своих судов в заливе. Рыбаки, как и большинство островитян, считали, что изгнание японцев было делом правильным; они стояли на палубах, облокотившись о рубки, убежденные в том, что японцы должны уйти — шла война. А война все меняла.

  Один из героев романа, репортёр Исмаил Чэмберс, в годы войны был молодым пареньком, всем сердцем влюблённым в японскую девушку Хацуэ. После событий Пёрл-Харбор у Исмаила появилось много вопросов о справедливости некоторых решений, принятых американскими властями касательно японского населения острова.

  
  
  Лейтенант Клосон рассказал ему, что пилот, каждый день вылетающий на разведку, заметил то, что раньше не замечал, — оказывается, грядки клубничных полей японских фермеров расположены таким образом, что указывают прямо на радиопередатчик в оконечной части Агатового мыса. И эти грядки могут запросто навести японских агрессоров прямо на цель.
  — Но ведь поля появились еще тридцать лет назад, — возразил Исмаил.
  — Не все, — заметил ему лейтенант Клосон.

  Вскоре Хацуэ как японку выслали с острова, Исмаила призвали на войну, и, повстречавшись спустя годы, эти двое поняли, что война действительно изменила всё.
  И вот теперь Исмаил готовит материалы для своей газеты о судебном заседании по делу об убийстве Карла Хайнэ. Довольно интересная задача для репортёра. Вот только на скамье подсудимых - муж Хацуэ...
  В этом романе много невыплаканных слёз, много невысказанных слов и не прощённых обид. Он чем-то неуловимым напомнил мне книгу Элизабет Страут "Оливия Киттеридж". А ещё в нём очень много снега, белого, красивого, густого снега, который всё идёт и идёт, и в ногу с которым, "может быть, проходит время"...
  "...Убелённый пешеход,
  Удивлённые растенья,
  Перекрестка поворот..."

  28

  742