Рецензия на книгу

• 

  silver_autumn8 июня 2013 г.

  Судьба в лицо колодой карт,
  Перечеркни свой герб, бастард!
  Уже трубит герольд в охрипшую трубу.
  Монета встанет на ребро,
  Фортуна выбросит зеро,
  Плати судьбой за жизнь, а жизнью - за судьбу.

  Йовин «Бастард»

  Пятёрку «Ученику убийцы» я ставлю большим авансом. Да и, на самом деле, вся эта книга тоже — эдакий аванс, обещание, данное автором читателям. За исключением последней трети эта книга скорее один большой пролог к истории, которая только начинает разворачиваться на страницах, и это заметно. Пролог — это не всегда плохо, но «Ученик убийцы» — не совсем то, что можно ожидать от фантастической саги. Это медленный, вдумчивый и подчас почти медитативный роман об одиночестве, о взрослении, о несправедливости, чести и долге, о маленьком бастарде Фитце и его нелёгкой судьбе.

  Вообще, достаточно долго читать «Ученика» мне было скучновато. В жизни Фитца происходило не так чтобы много событий, да и акцентировал он внимание только на некоторых из них, большую часть оставляя за бортом повествования, время тянулось медленно, действия не было, а ещё не было эмоций. Несмотря на то, что роман написан от первого лица, порой казалось, что от страниц так и веет равнодушием и сухостью. С оттенком горечи, но всё-таки. И уже потом, оглянувшись назад, я поняла, что картинка складывается достаточно чёткая, и что такое повествование рефреном накладывается на жизнь Фитца: пустую и не заполненную ничем, кроме долга, практически полное отсутствие его привязанностей и эмоций в принципе. В последних главах это восполнено и переиначено сполна.

  У книги очень хорошая атмосфера. Мир ещё только начинает вырисовываться (я честно пыталась сложить все осколки летописи в начале глав, но затем плюнула на это дело и решила, что подожду отсылок к различным реалиям в самой книге), но он ещё не полностью самобытен. Что касается магии, кстати, то она на страницах и не появляется. За исключением ментальных практик (и «перекованных» на красных кораблях я отношу по незнанию к жертвам некой разновидности Скилла), всё кажется обычным миром в средневековом антураже. Атмосфера королевского замка, с заговорами и интригами, пренебрежением по отношению к низшим слоям общества и тем, кто был рождён по другую сторону постели, тоже впитывается под кожу и переносит в другую реальность. Ну и одиночество Фитца, которое пропитывает каждую страницу, не оставляет равнодушным.

  А вот с чем у Хобб проблемы — так это с персонажами. Не поймите меня неправильно, я люблю разных персонажей. И каких-нибудь пьющих хирургов, и рефлексирующих нимфоманов, и полицейских-шизофреников, и мямлей-писателей и кого бы то ни было ещё. Но если уж я читаю фэнтезийную сагу, то жду, что главный герой будет спасать мир, или страну, или что там ещё, или хотя бы жечь и пепелить. Друзья и девушки — опционально, чувство юмора — не обязательно. Но ядро должно быть. Фитц — рефлексирующий и иногда немного депрессивный подросток, у которого куча комплексов, обид на мир и задавленных глубоко в душу сожалений, да ещё и убийца по заказу короля. Конечно, он замечательно выписанный персонаж, но для того, чтобы он стал полноценным героем такой книги, его надо было бы оттенить. А вот с окружением у Фитца напряг. Есть, скажем, Гален, который шаблонный злодей. И есть Регал, который не менее шаблонен. Есть Пэйшенс, картонная эксцентричная леди. Есть Молли, которая вообще ни рыба ни мясо. Есть Верити, который начинает вырисовываться, но расцветает только в последних главах. Баррич, конечно, хорош, но он, во-первых, далеко не главный герой, а во-вторых, его образ тоже не очень подходит для такой роли. Зато в последних трёх главах на голову читателю сваливается столько прекрасных персонажей, что хочется кричать — ну можешь же, если хочешь, Хобб, так почему не сразу?

  Последняя претензия моя к переводчику. У автора в «летописи» есть отрывок про имена, которые играют очень важную роль в жизни королей. Так вот у переводчика с этими именами возникают проблемы. Конечно, когда главного героя боевика зовут, скажем, Джастис, никто не будет переводить его имя на русский как «Справедливость». Да, это игра слов в английском, но для русского уха звучит непривычно. Переводчик «Ученика» решил проблему так: к некоторым именам он дописал перевод вторым именем. То есть получился Верити Истина (хотя «верити» это истина и есть) или Шрюд Проницательный, что, в принципе, тавтология. Но на страницах есть и такие короли, как Тэйкер и Рулер, и их имена не расшифрованы, хотя имеют значение для истории. Обидно. И да, почему Скилл называется Скиллом? Так трудно было перевести английское skill? То же самое с Уитом.

  Надеюсь, дальше пойдёт бодрее. Мне хочется увидеть, как расцветёт этот мир, Фитц превратится в достойного героя саги, хочется узнать, что за культ у пиратов красных кораблей, как именно действует Скилл и кто такой королевский шут.

  41

  343