Рецензия на книгу
Возвращение в Брайдсхед
Ивлин Во
Nikivar22 апреля 2013 г.Я полюбила эту книгу задолго до того, как прочитала. Я ждала встречи с ней несколько лет. И вот наконец она у меня в руках и она открыта! И…
…ничего не произошло. Оказалось (но, может быть, так и было задумано), что драгоценное воспоминание о книге, которое я хранила с юности, касалось лишь первой ее части, поры начала и созревания:
Блаженная лень молодости! Как неповторима она и как важна. И как быстро, как невозвратимо проходит! Увлечения, благородные порывы, иллюзии, разочарования – эти признанные атрибуты юности остаются с нами в течение всей жизни. Из них составляется самая жизнь; но блаженное ничегонеделание – отдохновение еще не натруженных жил, огражденного, внутрь себя обращенного ума – принадлежит только юности и умирает вместе с ней.
А дальше… дальше «взрослая» жизнь: всегда изломанная, часто уродливая, никогда – гармоничная.
Отныне я буду жить в мире трех измерениях и руководствоваться моими пятью чувствами.
Наверное, в этом весь секрет. Когда человек сам кузнец своего счастья, когда он даже не пытается заглянуть дальше и выше своего «потолка», появляются нелюбимые жены, дети, которые неинтересны, творчество, «не выходящее за рамки», – «обаятельное», спокойное творчество, любовница, путь с которой упирается в твердую стену.
Именно поэтому нелогичным показался конец. Даже несмотря на то, что ближе к концу Чарльз, кажется, понимает что-то важное:
«Может быть, – думал я… – может быть, всякая наша любовь – это лишь знак, лишь символ, лишь случайные слова, начертанные мимоходом на заборах и тротуарах вдоль длинного, утомительного пути, уже пройденного до нас многими; может быть, ты и я – лишь некие образы, и грусть, посещающая нас порою, рождается разочарованием, которое мы испытываем в своих поисках, тщась уловить в другом то, что мелькает тенью впереди и скрывается за поворотом, так и не подпустив к себе».
Даже несмотря на это, гармония, вдруг ощущающаяся в Чарльзе последних строк «Брайдсхеда обретенного», кажется пришитой к нему, нелогичным разрешением его жизни. Как будто что-то важное было упущено в нем – и теперь уже не исправить.1377