Рецензия на книгу

• 

  AntonKopach-Bystryanskiy26 января 2022 г.

  образ Китая как миллиардов "головастиков", огромная часть из которых так и не стала "лягушками"

  Китайская история сквозь призму рождения и смерти, материнства, акушерства и борьбы с перенаселением. Второй раз — после ранее прочитанного романа «Красный гаолян» — китайский писатель и нобелевский лауреат Мо Янь удивляет и опустошает меня. Здесь всё тот же его родной край — дунбэйский Гаоми, малая родина писателя. Всё те же бесконечные семейные узы и связи (я так до конца и не разобрался в этом обилии китайских имён и прозвищ, в данном романе, например, они касаются внешности — Большой Нос, Квадратное Лицо, Плосколобый...). Китай времён перемен и воплощения решений партии по ограничению роста рождаемости (реализация правила «одна семья — один ребёнок»). И бесконечно трагичная история семьи Вань, которая начинается с почти мифической саги о прадеде, легендарном враче, создавшем подземный госпиталь во времена антияпонского сопротивления...
  ⠀
  «Лягушки», Мо Янь, Эксмо, 2020. Роман состоит из пяти частей, четыре из которых непосредственно отражают попытку уже немолодого рассказчика передать своему литературному учителю (он назван "сенсей Сугитани“) историю о своей известной на весь край тётке, всю жизнь проработавшей акушером-гинекологом. Рассказчик вдохновлён предложением сенсея написать произведение об этой Вань Синь, и начинает посылать ему письма, готовясь в итоге набрать достаточно материала и написать пьесу (эта пьеса и есть пятая часть книги).
  ⠀
  
  ⠀

  
  «Тётушка, чего ты боялась в этой жизни, спросите вы. Ни тигров, ни пантер, ни волков, ни лисиц — всего, чего обычно страшатся люди, тётушка ничуть не боялась. Но кошмарный страх на тётушку нагоняют эти лягушечьи духи»

  ⠀
  История охватывает пятьдесят лет и начинается с детства Сяо Пао (прозвище рассказчика в детстве), продолжается в юности, когда Вань Цзу служит военным и женится, и заканчивается 2000-ми годами, когда рассказчик берёт себе псевдоним Кэдоу (Головастик), становится драматургом. Мы наблюдаем жизнь маленького китайского уезда, селения на берегу реки.
  ⠀
  Традиции и порядок, хранимый веками, нарушается с приходом власти Мао. Государство вмешивается не только во внешние правила и систему управления, но и в личную жизнь граждан коммунистического Китая.
  Молодая акушерка смещает власть местных повивальных бабок, её влияние растёт, но когда партия стремится ограничить рождаемость, тётка Вань Синь превращается из спасительницы чуть ли не в руководителя карающего отряда. Мужчинам, где уже есть два ребёнка, делают вазэктомию, а если женщина беременна третьим ребёнком, её принуждают к аборту. В дальнейшем, если ты хочешь продвигаться по службе и иметь успех, тебе нельзя иметь более одного ребёнка (только в сельской местности и людям при определенных законом условиях разрешено рожать второго). Так складывается, что трагедия приходит в семью самих Вань, когда жена рассказчика тайно снимает противозачаточное кольцо, чтоб забеременеть от мужа и родить ему мальчика, наследника.
  ⠀

  
  «Разве можно сравнить партбилет и должность с ребёнком? Есть люди, есть общество, но когда нет потомства, да стань ты ещё большим чиновником, вторым после председателя Мао, какой в этом смысл?»

  ⠀
  Мо Янь в этом романе раскрывает глубокую трагедию человека долга, который служит другим, но должен убивать во имя общего блага. Символ лягушки, проходящий через весь роман (первое упоминание — это литературный журнал «Вамин», дословно "лягушачье кваканье"), — это символ миллионов и миллиардов головастиков, которые должны родиться, но не всем дано стать лягушкой, придти в этот мир. Лягушачье кваканье одновременно напоминает первые крики младенцев. Эти лягушки преследуют уже старую акушерку в страшных снах, и даже почти театральное представление с рождением наследника у 55-летнего племянника вряд ли может успокоить и загладить те тысячи нерождённых, убитых младенцев...
  ⠀
  За годы ограничений рождаемости (с 50-х годов ХХ в. до 2000-х) сколько было трагедий, погибших детей (и матерей, если беременность прерывалась на поздних сроках), сколько родилось детей "незаконно", вне государственного учёта... Последние две части романа передают жизнь в современном Китае, где строят высокотехнологичные перинатальные центры, где можно на стороне иметь "мамку", если жена не может родить, где расцветает бизнес искусственно оплодотворения...
  ⠀
  Пьеса, которой завершается роман, — так гротескно и символически автор подводит некий итог, когда рождение и детство становятся высшими ценностями, а кто не имеет детей, всеми силами стремится получить ребёнка, где глиняные куклы словно возрождают неродившихся детей. Но и тут праздник рождения омрачён потерей и драмой молодой девушки, облик которой обезображен из-за пожара на заводе, которая хочет спасти отца и из-за этого соглашается стать суррогатной матерью...
  ⠀
  Мо Янь создал метафоричный и глубокий многогранный роман, который трогает до глубин души и взывает к лучшему, что в нас есть.

  11

  574