Рецензия на книгу

• 

  Аноним18 января 2022 г.

  Взялась за эту книгу, поскольку она считается очень известной в жанре антиутопий, ну и ценится вроде как за мощнейшую антикоммунистическую пропаганду. Надо сказать, что том очень увесистый, крайне объёмный, автор абсолютно не была стеснена какими-то рамками и написала не просто роман, а РОМАНИЩЕ. Ну что ж, для меня РОМАНИЩЕ уверенно побеждает в номинации «Самого дурно написанного романа с претензией». Тут ведь понимаете как, можно творить что-то простенькое, фанфики там или чисто женский ромфант, или иронические детективы, у них всегда начнутся почитатели, поскольку книги эти прекрасно увлекают, смешат, поднимают настроение и так далее. А вот к книгам с претензией на великий литературный и философский труд и отношение будет соответствующее, спрос совсем иной, по другому разряду.

  Айн Рэнд, уехавшая в 1926 году в свои 20 лет в Америку из России (ее настоящее имя Алиса Зиновьевна Розенбаум) так с тех пор и не разобралась даже в основах марксизма, поскольку в своём романе, написанном в 1957 году, изображает весьма странную антиутопию, в которой капиталисты прекрасно себя чувствуют и обогащаются, несмотря на то, что злая воля правительства, внезапно заразившегося социалистической идеологией, но почерпнув её, видимо, на той же помойке, что и Алиса Зиновьевна, то там, то сям внедряет в порядке адского эксперимента некоторые коммунистические принципы, например, «от каждого по способностям — каждому по потребностям».

  «Мы намеревались воплотить в жизнь благородный исторический принцип: от каждого по способности, каждому по потребности. На нашем заводе все, начиная с уборщицы и кончая президентом, получали одну и ту же зарплату – необходимый минимум. Дважды в год мы проводили собрание, на котором каждый излагал свои нужды. Мы голосовали по каждому пункту, и решением большинства устанавливали потребности и способности каждого. Доход завода распределялся соответствующим образом. Премии устанавливались по потребностям, штрафы – по способностям. Те, чьи потребности общим голосованием были сочтены самыми значительными, получали больше всех. Те, что производили меньше, чем могли согласно голосованию, подвергались штрафам, которые им приходилось выплачивать за счет сверхурочной работы»

  Распределять ограниченные блага (а при коммунизме производительность труда будет крайне высока, поскольку работа всем в радость, и благ этих будет предостаточно), выделяя больше тем, кто громче орёт об этом — это бред сивой кобылы. Естественно, результаты выглядят дико, и что сподвигло писательницу на скрещение ежа с ужом, да ещё и в самых неудобоваримых позициях, загадка. А, впрочем, какая же это загадка, Алиса вроде как по её словам изучала марксизм, а так как она беспардонно извращает его идеи, то делает это вполне осознанно.

  Айн Рэнд:
  

  Но находятся великие умы современности (все они капиталисты во главе с главной героиней Дагни Таггерт, владелицей крупнейшей в США железнодорожной компании), плечом к плечу пытающиеся защитить свои несметные богатства, ну и спасти человечество от коммунистической заразы. Тут выясняется, что Рэнд не знает ничего и о крупных промышленниках, которые в её романе ничегошеньки никому не могут поручить и обязательно должны лично разруливать любую проблему, частенько выполняя даже физическую работу! Нет ни толковых заместителей, ни даже технических специалистов, все сами. Все они, кстати, непременно прошли путь от простого шахтёра/рабочего/кочегара до владельца заводов и пароходов, только Дагни была настолько умна и талантлива, что уже в юном возрасте стала гениальным руководителем (папа-миллионер тут совершенно не при чём).

  Эти капиталисты — настоящие арийцы подобно атлантам божественно красивы, совершенны физически, подтянуты, высоки и загорелы. Однояйцовые близнецы, различать которых можно только по именам. Дагни кроме своих талантов обладает и совершенной красотой, причём мужчины-"атланты" все по ней с ума сходят, как будто другие женщины на Земле закончились. Последовательно у неё случаются страстные романы с тремя такими элитными самцами, и каждый раз это очень обоснованная любовь до гроба, весьма логично, на взгляд автора, переходящая в другую любовь до гроба. Мужчины, заметим, не испытывают ревности, отдавая Дагни, как переходящий приз, поскольку млеют от друга, расточая дифирамбы соперникам. Будь Рэнд не настолько скована пуританскими порядками того времени, мы бы наверняка удостоились более откровенных сцен между "атлантами", поскольку, других женщин как бы и нет, а жаркие речи, восхваляющие друг друга, звучат несколько двусмысленно.
  «У Реардэна не было времени думать, объяснять, но он знал, что таков и есть Франциско Д’Анкония, именно он первым увидел настоящего Франциско и полюбил — слово не ошарашило его, так как не прозвучало в сознании, Реардэн ощущал лишь какое-то радостное переживание, похожее на поток энергии, дополняющей его собственную.

  Реардэн вдруг понял, что это было смыслом существования его мира: мгновенное сопротивление бедствию, непреодолимая энергия борьбы, торжествующее ощущение своей способности победить. Он был уверен, что Франциско чувствует то же самое, что он движим тем же порывом, что они оба имеют право быть тем, что они есть. Он мельком взглянул на покрытое струйками пота лицо, охваченное порывом к действию, он никогда не видел более счастливого лица.

  Все случилось так быстро, что Реардэн осознал это только позднее. В его сознании запечатлелись два момента. Сначала он увидел, как Франциско качнулся при выпаде вперед, чтобы бросить очередную порцию глины, потом он неожиданно неловко отскочил назад, конвульсивно взмахнув во избежание падения распростертыми руками, — и ноги заскользили по глине, Франциско не удержался и начал падать в огненную пропасть. Реардэн успел подумать, что, если он прыгнет к Франциско по скользкой осыпающейся глине, это приведет к гибели обоих. Вторым моментом было приземление около Франциско. Реардэн схватил его, и оба замерли в невесомости, качаясь между открытым пространством и грудой глины над огненным провалом, затем Реардэн дернул Франциско назад и на мгновение прижал все его тело к своему, как прижал бы своего единственного сына. Любовь, ужас, облегчение выразились в одном возгласе:

  — Осторожно, придурок чертов!»

  Все антигерои и просто робкие оппоненты удивительно тупы, глупы и отвратительно выглядят, с трудом таская свои дряблые туши на кривых ножонках. И я нисколько не преувеличиваю.

  Более или менее прилично смотрится первый том из трёхтомного опуса, поскольку все основные идеи обозначены в нем, а дальше идут повторения. Такое впечатление, что Рэнд платили построчно, поскольку она вкладывает в уста героев многостраничные и порой бессвязные монологи, не зная чувства меры (чего стоит 40-страничная речь одного из "атлантов", это же часа три упоённой говорильни).

  В этом плоском мире нет полутонов. Или ты с самого рождения хочешь быть миллионером и идешь по головам к своей цели, или ты безнадёжный лох, не заслуживающий даже никчёмной жизни. Вот как она описывает людей, погибших в железнодорожной катастрофе на линии Таггертов:

  Домохозяйка из девятого купе вагона номер двенадцать верила, что имеет право избирать политиков, о которых ничего не знала, контролировать гиганты индустрии, в которых ни бельмеса не смыслила.

  Адвокат из спального отделения вагона номер тринадцать имел обыкновение говорить: «Кто? Я? Я приспособлюсь к любой политической системе».

  Мужчина из купе вагона номер пятнадцать, получивший в наследство большое состояние, твердил: «Почему Риарден должен быть единственным, кто производит риарден-металл?»

  Плохие, плохие! Так им и надо, негодникам.

  В общем, серьёзно относиться к этой книге нельзя, это тупейшая и глупейшая агитка, пытающаяся соединить социалистическую антиутопию и капиталистическую утопию на очень серьёзных щах. Но в итоге — испанский стыд за глубокомысленность автора, за которой лишь пустота, и не более того.

  33

  2,1K