Рецензия на книгу

• 

  Аноним26 декабря 2021 г.

  ֍֍֍ ДЬЯВОЛЬСКАЯ ПОРОЧНОСТЬ ֍֍֍

  «Лолита» должна бы заставить нас всех – родителей, социальных работников, педагогов – с вящей бдительностью и проницательностью предаться делу воспитания более здорового поколения в более надежном мире».
  (Джон Рэй, д-р философии)
  «Все дело в том, что старое звено, соединявшее взрослый мир с миром детским, теперь оказалось разъятым новыми обычаями и законами».
  (В.В. Набоков. «Лолита»)

  ПЕРЕЧИТАННОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ

  Давно хотела перечитать «Лолиту» Набокова (год написания 1953): знала, что должна увидеть то, что не увидела раньше, много лет назад.

  Наверно, о психическом отклонении – педофилии написаны компетентные трактаты и прочая литература специалистами в этой области. Не читала. Знаю только, что это психическое отклонение … Не сомневаюсь, что В.В. Набоков знал об этом и в художественной форме исследовал данный «парадокс» человеческой психики.

  Год написания – 1953-й. В ту пору его роман должен был наделать много шума, но быть особенно актуальным? Вряд ли. Да и автор вовсе не стремился к этому. Свой роман он называл порнографическим и его больше интересовала эстетическая и развлекательная сторона произведения.

  Переведённая у нас на русский «Лолита» в 1967 году тоже наделала много шума. Из-за него и читали все, кто мог достать. Я тоже прочла, как все, чтобы знать … Потом было какое-то ощущение лёгкой брезгливости. Мало что тогда смогла понять из прочитанного…

  
  Повествование «Лолиты» линейное. Это позволяет вдумчивому читателю шаг за шагом от истоков до конца проследить историю Эдгара Гумберта Гумберта (Эдгар Г. Гумберт, Эд Гумберт, Г.Г.) и Лолиты. Вот и я хочу пройти этот путь, отмечая ключевые моменты драмы. Корни всего искать надо в детстве (если не в генах).

  Весь роман читатель слышит только голос рассказчика – Г.Г. В этом я вижу некоторую сложность для объективного восприятия рассказанной истории. Так всегда бывает, когда мы слышим только одну версию. Поэтому, как говорится, слушай и дели на два: делай свои выводы.

  Начало. Происхождение, родословная: состоятельное и влиятельное семейство; достаток. Заласканный, изнеженный мальчик, в раннем возрасте (3 года), лишившийся матери: «тёплый тупик в темнейшем прошлом» и «веселое безматеринство». Любви к маме («большой» женщине), возникающей, как отражение материнской любви, он не знал.

  Воспитание. «Роковая суровость» тётки Сибиллы (старшей сестры матери), взявшей на себя обязанности воспитания Г.Г. в «младенчестве» – жёсткость зрелой женщины, влюблённой в его отца, который пренебрёг её любовью. И тут щелчок пальцами: «больших» женщин не любят!

  Отсутствие отца в период полового созревания, когда юноше Гумберту не с кем было посоветоваться, также сыграло немаловажную роль в его воспитании и развитии, становлении личности.

  И в этот же период появляется «изначальная девочка» – Аннабелла – ровесница Г.Г. (13 лет), и её внезапная смерть от тифа – это не просто психическая травма. И тут снова щелчок пальцами: образ невероятной любви типа «а вам и не снилось» врезался в подсознание, там и остался.

  
  «Я уверен все же, что волшебным и роковым образом Лолита началась с Аннабеллы».

  Первая юношеская страсть, оставшись неутолённой («отрава осталась в ране»), даже спустя многие годы, искала утоления, пока не переросла в извращение.

  Развитие. «Нимфолепт». Наверно, только мужской извращённый ум педофила в преломлении изысканной лексики В. Набокова мог изобрести такие понятия, как «нимфетки» и «нимфолепты». Хотя женщина, будучи осведомлённой о том, что представляют собой набоковские нимфетки, и имея достаточно наглядного «материала», как у персонажа Г.Г. (детские воспитательные учреждения различных видов и типов) тоже сможет определить, так называемую, нимфетку: девочку с чертовщинкой – «маленького смертоносного демона».

  «Нимфетка». Рифмуется с «конфеткой». Не всякую конфетку хочется съесть. Оказывается, не всякий педофил западает на любую отроковицу 9-14 лет. Речь не идёт о насильниках: полных дебилах-отморозках.

  Наш Г.Г. – педофил изысканный, утончённый: он не бросается на любую детскую плоть. Он – гурман с неопределённой половой ориентацией («Я чуял присутствие не одного, а двух полов, из коих ни тот, ни другой не был моим …»). Ему нимфетку подавай, которая сама своим поведением как бы предлагает: «попробуй – съешь меня», наивно полагая, что с ней ничего плохого не случится, как с бабочкой, летящей на фонарь с открытым огнём …

  Нимфетка знает, что играет в опасные игры, но играет! Подчинить своей власти взрослого, который тебе в отцы годится, – это же круто! Девочки так хотят поскорее стать взрослыми! Но отрезвление приходит скоро… Тогда они вспоминают, что они ещё дети. Понимают, что игра идёт на чужом поле, не по их правилам, и со взрослым игроком ребёнку не совладать…

  Читатель может подробно и обстоятельно познакомиться с эволюцией нимфеток на страницах романа и уяснить суть девочек, которые вовсе не являются девочками-ангелами. Многие из них, повзрослев, оказываются в публичных домах. Набоков описывает встречу Г.Г. с такой «старой» – 17-летней нимфеткой.

  Если есть порок, то должно быть и то, что этот порок подогревает: на голых камнях трава не растёт. Я бы не стала идеализировать Лолиту. Конечно, виноват взрослый, тем более с мозгами набекрень. Конечно, у ребёнка должно быть детство. Но…

  Почему мне не симпатична Лолита? А почему её не любила мать, Шарлотта? Давала ей нелестную характеристику, отмечая в анкете характер ребёнка: «агрессивный, буйный, вялый, негативистический (подчеркнуто дважды!), недоверчивый, нетерпеливый, привередливый, пронырливый, раздражительный, угрюмый».

  Да разве это не Гумбертовский набор личностных характеристик нимфетки – девочки с чертовщинкой – «маленького смертоносного демона»? И это тоже Лолита: «ни дать
  ни взять банальнейшая шлюшка. Ибо вот кому подражают нимфетки – пока мы стонем и умираем».

  Лолита (Долорес Гейз, Долли) первая начала совращать Гумберта; продолжила совращение, зная, что они поженились с Шарлоттой – её матерью. В конце концов она его совратила в гостинице. Какая уж тут целомудренность? «…ни следа целомудрия»! 12 лет и такая дьявольская порочность и предательство. Если бы не предприимчивость девчоночки, то Гумберт так бы «стонал и умирал» до сих пор… Педофилы насилуют детей. Гумберт впоследствии будет деньгами удерживать Лолиту, когда ей надоест играть с ним.

  Девочка – это маленькая женщина и коварство у нас в крови. Лолита – не жертва: она ведёт свою игру.

  Гумберт с самого начала знал, что Долли его бросит: дети не играют долго в одни и те же игры, тем более, когда они заходят слишком далеко.

  Детям в мире взрослых не место. Вернее, дети должны быть на своём месте до тех пор, пока не придёт их время. Это закон природы. Немыслимо выживание зелёного ростка, который вдруг проклюнется среди снегов в январский мороз… Даже если каким-то чудесным образом выживет, то будет увечным, больным.

  Лолита – не «нормальный ребёнок». Извращенец Гумберт не ставил целью сорвать и убить этот «цветок». Если бы дитя оставалась дитём, он бы так и благоговел над этой первозданной чистотой, изнывая от влажных фантазий. Но. Он же знал, что Лоло – нимфетка! Другая ему была не нужна. Так что, слушаем, что рассказывает Г.Г. и делим на два. «…никогда не был и никогда не мог быть брутальным мерзавцем». Делим на два: мерзавцем был.

  Даже взрослую женщину принуждать к соитию три раза в сутки выглядит чудовищным, поскольку доводит женщину до истощения и нервного срыва даже меньшее «употребление», а 13-летнего ребёнка, который это называет гадостью? И это ещё, не считая «целого ассортимента сверхурочных ласок…», «заставив ее постепенно зарабатывать трудным и рвотным для нее способом» …

  
  «Ее недельное жалование, выплачиваемое ей при условии, что она будет исполнять трижды в сутки основные свои обязанности…»

  Если бы «эта бедная девочка со злыми глазами», «девочка-рабыня» могла написать свою повесть о Гумберте … О коварстве и нелюбви. Этот рассказ был бы гораздо интереснее. О тайной жизни подростков.

  А «Лолита» – о любви? Думаю, да. Но сначала мне так не казалось, пока не дочитала книгу до конца. О любви одержимого пороком человека, которую никак не могла разделить маленькая девочка. О любви – несоответствии. Логичнее в этой истории психически нездоровому Г.Г. было убить себя, чтобы не причинять боль ребёнку.

  Именно так и поступил прототип Гумберта. Об этом автор пишет в одном из послесловий к роману. Но. Набоковская Долли – иная девочка, нежели та, из-за которой реальный прототип Г.Г. бросился на мостовой под колёса грузовика …

  
  Вообще, читая Набокова (и в частности его «Лолиту») очень отчётливо понимаешь, что в художественном произведении гораздо важнее то, КАК пишет автор, чем то, о чём он пишет. Слог Набокова, образность и эмоциональность его текста просто завораживают. Он, казалось бы, волшебным образом, не прилагая к тому никаких усилий, играет на всех эмоциональных струнах души чуткого читателя, создавая неслышную мелодию. Музыка и поэзия прозы… истинное эстетическое наслаждение.

  А «комедийные блестки» ?..

  Вот описание неудачной первой женитьбы Гумберта. (Надо признаться, что чтение «Лолиты» я чередовала с прослушиванием одноимённой аудиокниги в исполнении Алексея Багдасарова.) Истрию женитьбы я слушала, поэтому ничто не мешало хохотать от души над комической ситуацией разрыва отношений Г.Г. с Валечкой. Именно комизм происходящего усилил глубину несчастья своей природы Гумберта: разрыв – скорее облегчение, чем трагедия.

  …

  Ощущение, что писал американский писатель. Как следует из послесловия, Набоков к этому и стремился. Получилось.

  28

  1,9K