Рецензия на книгу

• 

  Аноним24 февраля 2013 г.

  Респект (и спойлеры!).

  Нет, правда. От готических романов опыт уже научил ждать падающих с неба шлемов и некоторой нудности, особенно там, где автор пытался создать захватывающее повествование.

  Что мы имеем здесь? Нет, типичных таинственных штукенций хватает: в наличии привидения, Люцифер, разлагающиеся трупы, в т.ч. ребенка, соблазненные девицы, отважные лыцари, разбойники, крысы и червяки, яды и орудия пыток, Санта-Барбара с покинутыми детьми и переодетыми в юношей совратительницами - короче, все, что душа пожелает. Все это, впрочем, по весу обычно приравнивается к падающему с неба шлему, 1 шт.

  Здесь же обычный сеттинг прямо-таки увенчан линией Амбросио и Матильды, с Антонией и Эльвирой вдовесок.

  Что я хочу сказать. Le первое падение Амбросио просто чуть меня саму не увлекло в, эм, лабиринты страсти. Честное слово, эти его душевные терзания а ля Клод Фролло и триумф вожделения просто даже в моих, простите, персях и чреслах разожгли огонь.

  В товарище Монахе уместилось столько страстей, сколько обычно приходится на среднего размера городок. Сначала за неимением другого он усердствует в лоне Церкви. Потом его испытывает Розарио-Матильда, Монах падает. Потом Матильда, как водится, ему надоедает. Потом он проникается еще чистой и свежей Антонией. Потом, фейл, он вообще через любовницу знакомится с серафимоподобным Люциферчиком. Потом только чудом дары Люциферчика не позволяют ему насладиться Антонией, обездвиженной местным Петрификус Тоталусом. Потом Монах убивает вышеназванное чудо - собственно, мать Антонии, Эльвиру. Потом джульетит Антонию каким-то опиатом и в фамильном склепе посреди гниющих тел насилует-таки. Потом его ловят и пытают, факинхелл. Потом он общается еще раз с Матильдой, уже окончательно продавшей душу сверхъестественному своему дружку. Матильда подбивает его сделать то же самое. В итоге Амбросио душу продает, ставя подпись, когда стража уже идет вроде как вести его на казнь и гремит замком. Дьявол же прикалывается над ним (note to self: продавая душу, найди другого покупателя, дьявол все равно точно надует), потому что как бы стража пришла его освободить, ну и насмешки ради открывает последний секрет, что убиенная Эльвира была его матерью, а Антония - сестрой. И это, как я где-то уже говорила, не единственные чудом открытые родственные отношения, не единственные совращения и падения и не единственные убийства. Юху!

  Так вот, к чему я перечисляла все эти сюжетные ходы. Каждый грех и терзание Амбросио прописаны так - не без пафоса, конечно - проникновенно, что нельзя не взлетать и не падать с ним. Я просто не ожидала найти такого персонажа в литературе того времени - персонажа, раздираемого на части, но при этом созданного и написанного понятным и близким. Близким в том смысле, что его метания несложно переводятся на современный язык, в чем прелесть книги.

  Антония, Эльвира, Лоренцо-Шморенцо довольно так себе. Трагическая вообще история Агнес - еще одной страдалицы-красавицы - убила в основном, конечно, в конце, когда бедняжка умирала там себе после родов, среди трупов, обнимая своего разлагающегося младенца. Монахини, которые всем этим заправляли, - дичь и ад, других слов нет. Как ни странно, для немалого количества персонажей все кончилось неплохо. Плюс некоторые из них даже интересны - не в пример многим ангельски прекрасным и благодетельным девицам из обычных готических романов. Образ Матильды с ее безумными жертвами, магией, оригинальным мышлением и так далее - ну да, она открыла собой череду падений ГГ и вообще ай-ай-ай, как не стыдно, женщине надо быть тупокуклой вроде Антонии, хотя лучше ее преемницей на роль жены Лоренцо. Но мы-то знаем!

  Как читается? Да очень легко читается, в оригинале точно, в переводе, надеюсь, тоже. Если бы не все эти бесконечные баллады >.< Забавно, как при достаточно живом языке (даже описания душевных переживаний и обычно скучных декораций не хочется перелистать!) большинство существительных написаны с заглавной буквы, причем не очень ясно, по каким критериям автор выбирал, что с какой буквы писать. Вроде вот: "И Он сел на дубовый Стул напротив кровати своей Жертвы, а затем припал к ее Груди и принялся терзать ее поцелуями".

  Товарищи, 1796 год - это совсем не страшно и не трудно, а наоборот, увлекательно и вообще лучший готический роман, что я читала, и к нему даже можно когда-нибудь вернуться.

  10

  74