Рецензия на книгу
Избранный выжить
Ержи Эйнхорн
Аноним14 февраля 2013 г.Сегодня я должен вспомнить, проанализировать и описать эти три недели пятьдесят три года назад... К тому же я дал слово не забывать, и вы, те, кто читает эти строки, надеюсь, тоже не забудете. Те, кто жил и умирал в ченстоховском гетто, заслужили эту память, и нас, живых свидетелей, осталось так мало... То, что вы, и я, и другие помнят, может быть, избавит кого-то в будущем от повторения этого жестокого, бессмысленного методического и непостижимого геноцида, направленного против евреев или какого-то другого народа.
Ему было четырнадцать, когда началась война и он был польским евреем. А что произошло с этим народом во время второй мировой, нынче известно всем. Подросток из польского городка Ченстоховы уцелел случайно... Его семью просто не успели загнать в газовые камеры: в город ворвались советские танки и доблестные эсэсовцы дали деру, оставив лагерь с заключенными без присмотра. Вот и все. Знали ли русские танкисты, что своим появлением спасли жизнь остатку почти истребленного народа? Автор полагает, скорее всего нет. Они просто воевали. Эйнхорн на всю жизнь запомнил их: совсем юные, смертельно усталые, в кожаных шлемах, на огромных боевых машинах. А вот если бы эти бойцы задержались на пару дней, некому было бы писать эту книгу. Все ченстоховские евреи были бы погублены.Можно попытаться понять немецкий народ, автор и сам говорит об этом: разгул военной истерии, атмосфера всеобщего лихорадочного фанатизма, опасность идти против всех, невозможность несогласия с большинством - любой немец, высказавшийся "против" сам попал бы в концлагерь, и немедленно. Непонятна позиция союзников - ведь почти все евреи, чудом вырвавшиеся из лагерного ада, старались привлечь внимание к происходящему. Но мир отвечал молчанием - как будто ничего не происходило. Сам Эйнхорн если что не может простить, так это равнодушия благополучных стран к массовому уничтожению целого народа. Никто не вступался за евреев. Никто не хотел принять их. Никто не пытался даже сбросить им оружие.
Есть еще кое-что, непонятное мне и сейчас. Почему, ну почему они не сопротивлялись??? В одном ченстоховском гетто было свыше 55 тысяч евреев. А они шли покорно, как тельцы на заклание: сначала в это самое гетто, потом в запломбированные вагоны, на каторжные работы, в газовые камеры... Почему? Да если бы все, кто был в гетто, разом, даже пусть без оружия, расшвыряли эти столбы с колючей проволокой, набросились бы на охранников, смелИ бы к черту эти вышки! Кто-то неминуемо погиб бы, но многие могли уцелеть! А так, идти на верную гибель и даже не пытаться что-то изменить? Автор вспоминает лишь два случая сопротивления фашистам - всего двое на пятьдесят пять тысяч человек! Не мало ли? Конечно, легко рассуждать сейчас, в мирное время, но все равно этот факт мне никак не осознать.
У самого Ержи Эйнхорна тоже нет однозначного ответа. Он говорит о тысячелетней еврейской бесправности, притеснениях, изолированности от остального мира. Должно быть, они отвыкли защищаться. И все же...
Читать эту книгу и больно и страшно. Автор - свидетель, он пишет только о том, что видел своими глазами, что пришлось пережить ему лично, его родителям и маленькому брату. Уцелевший чудом, он считает, что не вправе забыть то, что с ним происходило и что могло произойти. Возможно, он должен был остаться жить, чтобы быть одним из немногих свидетелей - ведь их остались единицы.
Когда Адольф Гитлер пришел к власти, процесс освобождения евреев был еще в пеленках. Герцель, Бен-Гурион, Жаботинский, сионизм, ревизионизм, Бунд - организованное движение евреев против угнетения - все это были еще совсем новые понятия. Процесс нашего освобождения не успел далеко зайти к тому времени, когда девять из десяти евреев были уничтожены - большинство за один год - пока весь мир притворялся, что ему ничего не известно.26817