Рецензия на книгу

• 

  Аноним13 февраля 2013 г.

  У меня нет слов... И далеко не от восторга.
  Я помню как в 2001 году мы все примкнули к экрану телевизора, смотрели новости и ждали очередной их выпуск. Тогда были эмоции, был страх за тех людей и себя. Я помню эти ужасные кадры, когда башни начинают складываться как карточный домик, увлекая за собой всё и всех. Это было ужасно.
  Книга не понравилась. Есть несколько сцен, которые достойны внимания, в основном это сами описания трагедий, то, что видели и чувствовали люди в этот момент...
  

  
  ИНТЕРВЬЮЕР. Вы можете описать события того утра?
  ТОМОЯСУ. Я вышла из дома вместе с Масако, моей дочерью. Она шла на работу. Я собиралась зайти к подруге. Объявили воздушную тревогу. Я сказала Масако, что возвращаюсь домой. Она сказала: «Я побегу в контору». Я занялась делами и ждала, когда отменят тревогу.
  Я свернула циновки. Я убрала в шкафу. Я протерла окна влажной тряпкой. Что-то вспыхнуло. Моей первой мыслью было, что это вспышка фотоаппарата. Сейчас это звучит смешно. Мне пронзило глаза. В голове все погасло. Вокруг стоял шип от крошившихся стекол Таким звуком мать в детстве меня успокаивала, когда я раскричусь.
  Когда ко мне вернулось сознание, я поняла, что не стою. Меня отбросило в другую комнату. Тряпка по-прежнему была в руке, только уже сухая. Моей единственной мыслью было найти дочь. Я посмотрела в окно и увидела одного из своих соседей, почти нагого. Кожа отслаивалась от него, как кожура Она свисала с кончиков пальцев. Я спросила, что случилось. Он был не в силах ответить. Он смотрел во все стороны — очевидно, искал своих. Я подумала: Я должна идти. Я должна найти Масако.
  Я обулась и взяла свой противопожарный капюшон. Я дошла до остановки поезда. Очень много людей двигалось мне навстречу, из города. Мне показалось, что пахнет жареными кальмарами. Должно быть, я была в шоке, потому что и люди выглядели, как кальмары, выброшенные на берег.
  Я увидела, что ко мне идет девочка. Кожа на ней плавилась. Она была, как воск. Она бормотала: «Мама. Воды. Мама. Воды». Я подумала, что это может быть Масако. Но нет. Я не дала ей воды. Каюсь, что не дала. Мне надо было найти мою Масако.
  Я бежала до самого хиросимского вокзала. Там было много людей. Некоторые умерли. Многие лежали на полу. Они кричали «мамочка» и просили пить. Я пошла к мосту Токива. Надо было перейти через мост, чтобы попасть в контору к моей дочери.

  
  А ещё зацепил вот такой диалог...
  

  
  Она сказала: «Папа позвонил мне в то утро оттуда».
  Я отпрянул.
  «Что?»
  «Он позвонил из здания».
  «На мобильник?»
  Она кивнула, и я увидел, что впервые после папиной смерти она не пытается сдержать слезы. Это были слезы облегчения? Или слезы отчаяния? Или благодарности? Или усталости?
  «Что он сказал?»
  «Сказал, что он на улице, что он вышел. Сказал, что идет домой».
  «Он обманул».
  «Да».
  Я разозлился? Или обрадовался?
  «Он обманул, чтобы ты не волновалась».
  «Именно».
  Расстроился? Напрягся? Приободрился?
  «Но он знал, что ты знаешь».
  «Знал».

  
  А в целом книга пустая. Да, в ней много умных фраз, но она абсолютно без души. А, быть может, я просто не была настроена на поиски глубинного смысла в ней. В любом случае, я не получила удовольствия от чтения. Мне кажется, что как раз по такой теме, которую видели и помнят на данный момент большинство людей, можно написать лучшее произведение. С другой стороны, словами трудно описать всю гамму чувств относительно этой трагедии.
  

  34

  123