Рецензия на книгу
В стране водяных
Рюноскэ Акутагава
likeanowl27 января 2013 г.Юмор всегда юмор висельника, и в случае надобности вы научитесь юмору именно на виселице, — говорил Моцарт в магическом театре Германа Гессе. Ну, как говорил... Смеялся. Тем самым леденящим кровь смехом Бессмертных.
Бессмертные любят шутить: Степной волк впервые был издан в том же году, что и «Каппа» Акутагавы.Высшая форма смеха — смех загнанного в ловушку зверя; смех, возвышающий над, когда внутри находиться нет уже никаких сил.
Самая страшная форма смеха. Не просто так ведь волосы дыбом встают у тех смертных, кто слышит хохот обретших бессмертие?
Самая чистая форма смеха: смешнее всего — когда с каменным лицом.
Смех без смеха как единственный способ сказать самое важное-нужное-страшное как бы невзначай; сказать так, чтобы можно было притвориться, будто не услышал.Смеяться как Бессмертные в год своей смерти — о да, так может лишь Акутагава. Любимый висельник, выбравший не петлю, но яд. Чем не последняя шутка, отыгранная, как и всегда, безупречно всерьез?
«В стране водяных» — что в Стране чудес. Не просто так ведь герой бросается за изумрудным каппой (только потом станет понятно, что каппы не изумрудные и не серые, а вовсе себе бесцветные или, вернее, всецветные — как хамелеоны, как лжецы, и как те, кто привык выживать, мимикрируя), и падает в яму вслед за Алисой, что бежала за белым кроликом полвека назад.
Там, на дне — не утопия и даже не анти-, там всё то же, пусть и наоборот. Сколько аллюзий, явных и скрытых переплетаются меж собой в мире капп? Вот он, момент, когда Кэрролл и Ницше, Толстой и Фицджеральд действуют сообща под знаменами абсурда — заливаясь смехом, от которого так восхитительно жутко.
Мы с Токком не раз хаживали в клуб сверхчеловеков. В этом клубе собираются поэты, прозаики, драматурги, критики, художники, композиторы, скульпторы, дилетанты от искусства и прочие. И все они – сверхчеловеки. Когда бы мы не пришли, они всегда сидели в холле, ярко освещенном электричеством, и оживленно беседовали. Время от времени они с гордостью демонстрировали друг перед другом свои сверхчеловеческие способности. Так, например, один скульптор, поймав молодого каппу между огромными горшками с чертовым папоротником, у всех на глазах усердно предавался содомскому греху. А самка-писательница, забравшись на стол, выпила подряд шестьдесят бутылок абсента. Допив шестидесятую, она свалилась со стола и тут же испустила дух.
А ведь пять лет спустя вышли китайские Записки о Кошачьем городе , где всё про то же, всё теми же средствами — гротеск и аллегория, сатира. Меняется место, меняется выдуманный народец, но не характер карикатуры и не ее адресат.
Смех там, правда, другой совсем. Но какое это имеет значение, если любой смех над собой — еще один шажок к смеху Бессмертных?882K