Рецензия на книгу

• 

  Аноним7 сентября 2021 г.

  В голове на ходу образовываются ходы

  Зощенко я читал мало: основные его вещи, сатирические, меня не увлекли (как не увлек в свое время Довлатов), а сборник детских рассказов - да, прочел, да, интересно.
  Эту книгу я не удержался и купил вот при каких обстоятельствах: выбирал подарок другу, решил купить ему те самые не увлекшие меня сатирические тексты (хехе) и в процессе поисков наткнулся на автобиографию. Полистал и понял, что написана она преимущественно в той самой фирменной манере Зощенко - коротко и фрагментарно. И мне стало интересно - а как вообще можно в такой формат вместить автобиографический текст (к словесному мастерству ММ у меня никаких вопросов нет и не было)? Вот я и купил.
  

  • Та часть биографии, которая состоит из упомянутых зарисовок, просто поражает - действительно, получается эдакая высокохудожественная мозаика, которая может считать образцом для заявленного направления. Ярко, метко, глубоко и филигранно. Наверное, автору удалось выдержать оптимальный объем миниатюр - будь их меньше, их бы унесло ветром, будь их больше, читатель бы в них потонул. Кроме того огромная ценность их - помимо близкого общения с писателем - в изображении сложной и переломной для нашей страны эпохи. И людей этой эпохи - в частности, представителей литературного цеха (привет паблику "Писатели критикуют писателей").

  
  И вот тут хотелось бы ненадолго остановиться - и сказать пару слов об авторе и эпохе. Ладно, скажу лично о Михал Михалыче. Он прославился втч как обличитель несправедливости, пошлости и всякого такого. И в автобиографии он с ненавистью смотрит на обман и подлость - и даже чуть ли не нокаутирует подрезающего билеты кассира. Но из этой же автобиографии (и вот те раз - от него самого) мы узнаем, что борец за правду Зощенко был не дурак позажигать с чужими женами - сожалея при этом, что приходится обманывать их мужей, приятных, в общем-то, добрых к нему граждан. И тут меня малость закоротило - ма-асенький такой диссонанс получается. Крестьян пороть нельзя, я согласен - а замужних женщин, извините, можно? И что же получается, эти люди будут задвигать речи про нравственность и построение светлого, нового будущего? Вот они, строители? А почему им должны верить, если они по большому счету также поганенько свинячат, как и те, кого они обличали, все эти инертные и примитивные мещане и высокомерные господа. Короче, я такой фигни не понимаю - и ладно бы молчал, а то ведь пишет про все эти обманы так, словно в них нет ничего такого (как я понимаю, он еще и сам был женат во время). Тоска, короче - сильно я разочаровался в талантливом прозаике Зощенко.
  Все, полыхнул, теперь продолжаю пр

  • За первой частью, из миниатюр, следует дико тяжеловесная вторая часть - из рефлексии по поводу и психотерапевтических изысканий. И тут, конечно, воля автора - про что писать - и, вероятно, без второй части первая не стояла бы твердо на земле, но в какой-то момент, читатель начинает подгружаться - а читатель-невротик (к коим, увы, отношусь и я) еще и заподозрит во всех этих самокопаниях продолжение того же невроза, который эти самокопания предвозвестил. То есть да, я полагаю, Зощенко боролся с с неврозом невротической же логикой - то есть вышибал клин клином, "обуздав" в некотором смысле свою болезнь - но на определенном этапе читателю становится душно от чисто невротических экспедиций автора в свое подсознание. Да, логика обрушивается на саму болезнь, но при этом все же остается болезненной - скрупулезно и планомерно невротик мастерит лабиринт из выводов и следствий, громоздит их друг на друга, не отстраняясь и не оценивая картину в целом, и наблюдать за этим местами жутковато. Немножко напомнило "Зубчатые колеса" Акутагавы - но японский Чехов просто пробирался через дебри извращенной логики, обдирая в кровь лицо и руки, крича от боли на бумагу, а русский Кафка (как метко заметил Сергей Донатович) все эти дебри самолично развернул перед читателем и вызвался проводником. И да, быть может, кому-то это водительство действительно поможет, но... Впрочем, если поможет - дай Бог.

  Бог.

А завершает книгу, утяжеляя и без того тяжеловесную вторую часть, ода разуму - и тут уже становится не по себе от напора и... экзальтированности? В общем, вторая часть вкупе с последним блоком повергает рядового читателя в уныние. Но не-рядовому может и помочь, а потому, наверное, существование ее оправдано.
Вот, в принципе, и все.
А закончить хочется несколько отвлеченно. Наблюдения Зощенко за а) несправедливостями дореволюционного быта и б) развитием революционных настроений навели на мысли о том, как же сложны и неоднозначны исторические процессы - и как много зависит от того, какой их сегмент ты волею судеб наблюдаешь. Вот Зощенко слушал мечты бывших помещиков о расправе над взбунтовавшимися крестьянами - и справедливо возмущался. А Шмелев, летя сквозь Россию на поезде-трибуне, видел, как освобожденные революцией заключенные семьями вырезают тех, кто попадается у них на пути - и справедливо ужасался. И вот явление одно - революция - а в итоге поворачивается такими разными гранями.