Рецензия на книгу

• 

  evi_ka22 января 2013 г.

  Свершилось и почти удалось злодеяние в мировом масштабе: закон жизни отдан на поругание, исхлестан бичом, сожжен огнем; разбой стал нормой, убийство - добродетелью, террор - законным деянием.

  
  «Искра жизни» - безумно трагичная, но в то же время прекрасная история. В первую очередь, история о жизни, надежде и борьбе, хотя место и время – концлагерь Меллерн, весна 1945. «…В концлагере Меллерн не было газовых камер, что являлось предметом особой гордости коменданта. Он с радостью подчеркивал, что в Меллерне люди умирают естественной смертью». Звучит как жуткая издевка. В действительности, узники в Меллерне умирали от пыток и побоев, тяжелой работы, но преимущественно, от голода уже в Малом лагере, куда людей просто отправляли умирать той самой «естественной смертью».
  Большинство превращалось в «мусульман», обреченных, растоптанных, полностью покорившихся судьбе. Но все же малая часть, «ветераны», продолжала изо всех сил бороться за жизнь.
  Проведя в лагерях десятилетие, у них не осталось надежды, а единственной целью стало желание выжить. Каждый был человеком, но об этом они уже почти забыли. Человеческий облик они потеряли, но сути не утратили. Для любого из Малого лагеря каждая корка хлеба может означать жизнь. Или смерть, если ее не будет сегодня. Но они все равно вместе: они делятся едой с товарищем, поддерживают друг друга, защищают и прячут тех, кому немцы вынесли смертный приговор.
  Здесь Пятьсот девятый, которому не хотелось даже слышать собственного имени и по доброй воле превратившийся в номер; заботящийся о своих товарищах Бергер, обреченный на смерть за то, что видел, работая в лагерном крематории; Лео Лебенталь, расчетливый, но никогда не бросавший своих в нужде; старик-еврей Агасфер, никак не желающий умирать, не смотря на голод и преклонный возраст; выросший в лагерях десятилетний Карел, который никогда не видел другой жизни; Бухер и Рут, разделенные забором. И другие. Евреи, коммунисты, демократы, уголовники. Весь мир для них ограничен периметром лагеря, обнесенным колючей проволокой. Завтра не существует. И даже при звуках приближающейся артиллерии союзников, они боятся поверить в избавление. Потому что надежда или сокрушит, или станет явью.
  Но Ремарк не оставит хэппи-энда, потому что его не может быть. Пятьсот девятый умирает накануне освобождения. Узников освобождают, но они не знают, что им теперь делать, ведь их семьи убиты, а дома разрушены. Бухер и Рут уходят из лагеря вместе, им придется снова научиться жить. Просто жить, без колючей проволоки и страха.
  Но забывать нельзя. Никогда.
  

  
  

  • Нам надо будет снова встретиться. После всего, что было здесь.
  • Когда-нибудь.
  • Нет.

  
  Бухер поднял

  • Нет, - повторил Бергер. - Мы не вправе это забывать. Однако мы не должны делать из этого культ. Иначе мы всегда останемся в тени этих проклятых башен.

  н.