Рецензия на книгу

• 

  Аноним20 августа 2021 г.

  Итак, дано: мальчик, одна мёртвая мать и целых три отца. Семейная мини-сага в лучших традициях, так сказать.

  Но на самом деле это - шкатулка с историями, сказками, прибаутками. Целое лоскутное одеяло, каждый кусочек которого рассказывает нам о том, как собирается заново молодой (потому что позавчера возродился практически из пепла) ближневосточный народ.

  Вот деревня. Очевидно, что населена она ашкенази, пришедшими вчера, на днях или десятилетия назад на землю обетованную из изгнания (изгнание, есличо, это всё, что не Израиль). И они строят здесь новый мир, который при этом дивно похож на какое-нибудь среднеевропейское местечко: с уютными байками, нелепыми происшествиями, присказками и суевериями на все случаи жизни.

  Тому, кто не жил в еврейской общине, сложно понять, как это - быть среди десятков, сотен «своих». Такое место - как организм, где каждому важна боль другого, где она избывается совместно. Будь то смерть молодой женщины, неурожай, пожар, или может кто внезапно слетел с катушек - любое событие меняет ход вещей. Мальчику (потом юноше, мужчине) объясняет это один из отцов, самый странный (и самый блаженный?).

  Эта книга - про любовь, которая простирается подчас и за границы семьи, и за пределы разумного. Как может любить отец, как - сосед, что такое любовь братская и что значат тёплые чувства к растениям - канарейкам или великану-эвкалипту, одержимость своим делом, которое непременно хочешь передать потомкам. Какова бывает любовь супругов: от самопожертвования до проживания с трудом дня за днём вместе. Жизнь напитана любовью, нужно только уметь смотреть.

  Объективно - рецензия не получается. Ничего не могу с собой поделать. Идите напишите рецку на Репку или сказку про Ивана-дурака - а я на вас посмотрю. Это волшебный текст, и раздирать его на цитаты или другие составные части - какое-то кощунство.

  Что хотел сказать Шалев Меир?
  Какие художественные приёмы удались, а какие - нет?
  Что узнают об израильском обществе нееврейские читатели? Смогут ли они считать все те ласковые отсылки из прошлой «европейской», «идишной» жизни? Понять, какой поколенческий разрыв стоит за переходом с идиша (ладино, арамейского, русского, английского и бог знает какого ещё) на восстановленный на коленке иврит?

  Это книга-тоска. Тоска по потерянному раю. Но это и книга-радость. Радость за потомков, которые обретают будущее на своей земле, когда отцу (а если повезёт, как нашему мальчику-старичку, - то и отцам) есть что передать сыну в наследство.

  12

  532