Рецензия на книгу

• 

  Githead13 августа 2021 г.

  СВИНЦОВОЕ МОСКОВСКОЕ НЕБО

  Это седьмой по счету роман Мартина Круза Смита о советском (российском) следователе прокуратуры Аркадии Ренко из серии, начатой известнейшим «Парком Горького» (именно в его честь с целью узнавания западной аудиторией назвала себя соответствующая группа; там еще как раз и экранизация была). Книги выходили в течение почти 30 лет и автор методично следовал тем изменениям в нашем обществе, которые казались ему существенными. Сразу скажу: несмотря на всевозможные ляпы, откровенную чернуху, развесистую клюкву и даже некоторую схематичность действия (что похуже всего остального), «Три вокзала» отторжения не вызывают, а, напротив, читаются с огромным интересом, представляя собой чудесный образец западного взгляда на нашу ситуацию. Чем-то текст похож на голливудскую озвучку русских персонажей в фильмах – слова и буквы вроде правильные, а всё вместе не по-русски как-то и местами понять практически невозможно. Ну как Кевин Костнер, в роли русского разведчика говорил: «Здравствюй, товарищч». Занимательнейшее чтение, одним словом. Взгляд на нашу жизнь издалека человека, который давно в теме, что и потрясает больше всего. Уж если он так это видит, чего же тогда остальные думают. Хотя я догадываюсь, где источник вдохновения - достаточно наши телесериалы регулярно смотреть, конкретно Смиту для этой книги вполне "Вокзала" с "Глухарем" хватило бы. Общая атмосфера завораживает, «свинцовая» - самое подходящее слово.

  «Квартира №2. Волчек и Примаков, сибиряки ростом с медведя, с хитрыми глазами. Оба - лесорубы, по тридцать пять лет... Пахло гнилью, но ароматизатор немного маскировал неприятный запах. В ведре торчала пила. В холодильнике - плесень и банки пива». И немного далее свидетель говорит о них: «...ночью накануне они украдкой проскочили в дом с мешками для перевозки трупов. Мешки были полными... И прежде, чем я вставила ключ в замок, услышала громкие голоса - они говорили о расчленении тела». То есть душегубы-сибиряки где-то вот так должны действовать по просвещенному мнению зарубежного писателя. Лесорубы в праве обидеться, я полагаю. Много шикарных литературных перлов за гранью фола: «...если бы Клеопатра дожила до восьмидесяти, она была бы похожа на Фурцеву. Во всем здесь был шик. Когда волкодав пускал газы, Фурцева зажигала спичку, метан сгорал в воздухе, всех окатывало волной». Такой вот шик по-московски.

  Но все вытягивает стиль – лаконичный, скупой, циничный, натуральный нуар. Приятель главного героя, живущий в покойницкой, говорит: «Сидеть в одиночестве и смотреть на идиотов по телеку до тех пор, пока не сдохну? Нет, это - отличный вариант. Здесь, в морге, я все еще кое в чем могу выручить. Быть среди людей». Или: «Они вышли из вокзала на барахолку. Дешевые игрушки, дешевые сувениры, дешевые меховые шапки, дешевые значки - под дешевым небом, в котором плавало серое дерьмо». Узнаете нашу столицу?

  Иногда (всегда) автор перегибает. Разговор о родственниках убитой девушки: «У нее в Москве была семья? - Ее родители погибли во время взрывов в метро. Брат пропал в армии - он повесился». Вот так выглядит судьба типичной русской семьи по Мартину К. Смиту.

  «Аркадий поставил «Ладу» подальше от клуба, чтобы не подвергаться насмешкам со стороны охранников на стоянке. Аккуратно разместил пластиковые банки в салоне - крыша авто прохудилась настолько, что протекала в дождь».

  Но демонстрируется и понимание местных реалий: «...драка (в магазине) означала бы сейчас неминуемый привод в милицию, что фактически равнялось набегу саранчи». А масштаб преувеличений несложно измерить - олигарх Ваксберг утверждает, что в его клубе «Нежинский» работают более тысячи человек («отличный шеф-повар, помощники режиссера, крупье»). Раз в десять преувеличивает автор, я полагаю. И так во всем. Даже безоблачного детства не оставил Смит русским детям: «Единственное животное, которое Жене хотелось погладить, была овца, потому что ее шерсть всегда описывали в детских книжках - она была мягкой и белой, как облако. На самом деле, шерсть у овцы оказалась серой и жирной, хуже того - в ней запутались круглые какашки. Потом он долго не мог придумать, на что же похожи облака».

  В романе есть: три вокзала, полтора десятка трупов, кража младенца, младенец в обувной коробке, детская преступность, карлик в багажнике с пистолетом, рассыпавшиеся перед Казанским бивни мамонта, коварство олигархического капитала, немного русского балета, убийца в костюме для подводного плавания в дачном пруду и много еще чего. Водку пьют все и непременно стаканами, а для того, чтобы уволить следователя прокуратуры, проводится слушание «тройкой» в составе районного прокурора, зама генерального прокурора и священника. Автор старается использовать узнаваемые фамилии, однако его детей-беспризорников зовут Изя (и это женское имя, от Изабеллы), Лео, Милка, Клим, Эмма. Ну, правда, еще есть Лиза и Петр, но зато их собаку зовут Тито. В целом, слова складываются в предложения как-то чересчур угловато, текст невелик, прост, но точен и жесток. На Западе натурально может считаться энциклопедией ужасов современной России.

  Вывод: "Отлично". Прекрасный образец жанра, "неведома зверушка" про кошмарный мир российского криминала, мало что имеющая общего с российскими реалиями, но грамонтно увязанная сама в себе. Этакий мрачный сферический мир трех вокзалов, в котором поезда ездят исключительно между ними.

  5

  257