Рецензия на книгу

• 

  tbheag12 августа 2021 г.

  Огорчает не то, как мало люди знают, а то, что они и не хотят ничего знать. Никакой радости от прочтения романа я, конечно, не испытала («грустная книга» — так и вертелось на языке, когда закрыла последнюю страницу), разве что Майкл Ондатже (а это моё знакомство с автором) приятно удивил сходством восприятия мира и направлением идей, которые стремился донести до читателя. Судя по рецензиям, большим успехом авторский замысел не увенчался.

  Догадываюсь, почему роман мог не вызвать бурного восторга, но, честное слово, некоторые рецензии на «Английского пациента» просто обескураживают. Поверьте, я прекрасно понимаю, что разным людям нравятся разные книги, что каждый читатель ищет что-то своё: кто-то ценит сеттинг или проработанных персонажей, кто-то — динамичный сюжет и мощный конфликт, кому-то подавай прекрасный слог — и на меньшее он не согласен, но я сейчас вообще не об этом… Понимаете, люди (как правило, как раз те, кто поставил низкую оценку) утверждают, что прочитали книгу, но при этом в каждой второй рецензии называют одного из главных героев идусом. Индусом! Ребята, мы точно с вами одну и ту же книгу читали?.. В тексте же чёрным по белому написано (и множество раз подчёркивается: длинные волосы, тюрбан, браслет, воинские традиции, Амритсар, Золотой Храм и т.д.), что Кирпал Сингх — сикх, сикх!!! Не индус, не мусульманин, а именно сикх! Вы вообще разницы не видите? А это, между тем, ключевая деталь романа!

  Для начала поясню: индусы — это люди, исповедующие индуизм (они могут проживать как в Индии, так и за её пределами), в то время как жителей Индии называют индийцами (и они, в свою очередь, придерживаются совершенно разных вероучений: индуизма, ислама, сикхизма и т.д.) Разница между «сикхами», «индусами» и «индийцами» примерно такая же, как между понятиями «протестант», «католик» и «англичанин».

  Для того, чтобы показать дискриминацию на национальной почве, достаточно было одного смуглого цвета кожи главного героя, почему же автор дал слово не просто индийцу (и уж точно не индусу), а именно сикху? Одно из ключевых отличий сикхизма от индуизма заключается в отказе от кастовой системы и признании равенства всех людей — независимо от расы, национальности, вероисповедания и т.п. «Храм, — говорит сикх, — убежище в потоке жизни, доступное каждому. Корабль, который преодолел океан невежества» (в данном случае имеется в виду Золотой Храм сикхов в Амритсаре).

  Именно о равенстве всех людей и отказе от всего, что их разделяет (в том числе — понятия национальности) мечтает и тот самый «английский пациент». Вот как он говорит о бедуинах: «Я видел многие племена пустыни. Это самые красивые люди, которых я когда-либо встречал. Им было безразлично, какой мы национальности — немцы или англичане, венгры или африканцы. Вскоре и нам это стало безразлично. Сделалось ненавистно само понятие нации. Постоянное сознание, ощущение своей и чужой национальной принадлежности разрушает человека». Кстати, образ корабля — корабля в пустыне — впервые появляется именно в его воспоминаниях. А навязчивой идеей становится желание построить плот — плот в жёлтых волнах песка.

  Об этом же, так или иначе, рассуждает и главная героиня — оказавшаяся в Италии канадская медсестра. Для неё любой пациент — это прежде всего человек, нуждающийся в помощи, а уж потом — англичанин, немец или венгр. Любопытно, что в её воспоминаниях чаще всего появляется образ плывущего по реке каноэ — каноэ приёмной матери, свободолюбивой индианки, так и не принявшей войну и милитаристский настрой некоторых членов семьи.

  Нужно ли говорить, что этот образ в литературе не нов и перекликается со многими классическими текстами, в том числе — библейскими? Но какие классические тексты, какие сикхи с индусами, индейцы и жители пустыни — судя по комментариям, которыми обильно снабжена сама книга, предполагается, что читатели слыхом не слыхивали ни о тропике Рака, ни о Флоренции с Торонто и не имеют понятия не только о Медичи, Караваджо и Боттичелли, Геродоте и Вергилии с Тацитом, но даже о Леонардо да Винчи, Джузеппе Верди и Редьярде Киплинге… В издательстве, похоже, не питают иллюзий насчёт общего культурного уровня современных читателей.

  При этом сама книга, конечно, далеко не идеальна. Поначалу было впечатление, что вместо рукописи романа кто-то по ошибке прислал в издательство первую попавшуюся на столе писателя стопку бумаг, в которую затесались черновики и наброски к разным произведениям. Повествование больше всего напоминает цепочку сновидений: ярких, невероятно реальных и «осязаемых», в которые буквально «проваливаешься» — и вместе с тем абсурдных, нелогичных и никак между собой не связанных. Только что во сне мы боролись с песчаной бурей — и вот уже оказались в саду итальянской виллы с зелёными статуями, не успели выпрыгнуть в окно — нагишом, с чужим фотоаппаратом в руках — и вдруг находим себя в шестиметровой яме с огромной бомбой, которую нужно во что бы то ни стало обезвредить. Наверное, так путаются мысли пациента, принявшего дозу морфия. Но сам автор нашёл лучшее определение для своего стиля: внезапные вспышки молнии, освещающие разные сцены. И, знаете, что-то в этом есть. Во всяком случае, когда приходит понимание того, что перед тобой не любовный роман и не остросюжетный триллер, то все вопросы к форме изложения снимаются и начинаешь просто получать удовольствие от очередного «погружения».

  Концовка, как я уже сказала, показалась мне безрадостной, но при этом — «правильной» (в том смысле, что в жизни, пожалуй, именно так всё и могло было быть). Единственное, чего мне по-настоящему не хватило, так это диалогов, а именно — живой речи персонажей. Их разные характеры проявляются исключительно через поступки (зачастую — в пересказе автора) и никогда — через реплики. Речевые характеристики персонажей ничем не отличаются, так что невозможно угадать, кому какая реплика принадлежит. Возможно, это особенность перевода, хотя в целом текст на русском языке мне понравился (если не считать того, что кто-то с маниакальным упорством расставил запятые перед каждым встреченным словом «как», не делая разницы между сравнительным оборотом и частью сказуемого, из-за чего некоторые предложения приходилось по нескольку раз перечитывать).

  Повторюсь, книга произвела на меня впечатление, понравились как жизненная позиция автора, так и взятый за основу богатый фактологический материал, описания и, конечно, великолепный герой-сикх за работой. Но рекомендовать к прочтению не могу. Боюсь, выдвинутые автором идеи и не самый доступный стиль изложения не найдут отклика в читательских сердцах.

  15

  380