Рецензия на книгу

• 

  Аноним11 января 2013 г.

  Начала читать сегодня Фромма с его "Искусство любить" и там много вещей важных. Не то чтобы новых, но систематизирующих. Знания, жизнь, чувства. Не со всем согласна абсолютно, но тем не менее.

  Известно, что к человеку индивидуальность и чувство одиночества пришли вместе. И люди, в лучших традициях безумия, сначала стремились отделиться, а когда, наконец, добились этого (и Хор почсти перестал звучать в древнегреческих трагедиях), то стали столь же рьяно стремиться объедениться обратно:

  
  Если я похож на кого-то еще, если я не имею отличающих меня чувств или мыслей, если я в привычках, одежде, идеях приспособлен к образцам группы, я спасен, спасен от ужасающего чувства одиночества.
  

  Дальше пояса затягиваются туже. Сто способов быть таким, как все. Ну, в любом случае, как бы рьяно мы не стремились к индивидуальности и уникальности, мы хотим понимания. А понимания предполагает, что человек рядом с нами в чем-то с нами схож. Не думаю, что можно понять и при это не иметь ни одной точки соприкосновения. Естественно, никто не хочет быть с тем большинством, которое вызывает в нем отвращение. Но это не имеет ничего общего с полным отторжением, когда ты во всем хочешь быть одинок.
  Впрочем, Фромм пишет и про ту форму полного отторжения (отшельничества), которое позволяет вернуться к единению в его первоначальном смысле - с природой и богом (под "богом" мы можем подразумевать как христианские понятия, так и, к примеру, что ближе мне, египесткое понятие ка).
  Меня же заинтересовал взгляд на гендерные различия:
  

  
  Просвещения l'ame no pas de sexe - душа не имеет пола - стала общей практикой. Полярная противоположность полов исчезает, и с ней - эротическая любовь, основанная на этой полярности. Мужчина и женщина стали похожими, а не равными, как противоположные полюса. Современное общество проповедует идеал неиндивидуализированной любви, потому что нуждается в похожих друг на друга человеческих атомах, чтобы сделать их функцией в массовом агрегате, действующей исправно, без трений; чтоб все повиновались одним и тем же приказам, и при этом каждый был бы убежден, что он следует своим собственным желаниям. Как современная массовая продукция требует стандартизации изделий, так и социальный процесс требует стандартизации людей, и их стандартизация называется "равенством".
  

  Эта мысль абсолютно сорвала мне крышу. Вообще, идея равенства мужчины и женжины (а также, к примеру, осознания ребенка, как отдельной и сформировавшийся личности) - это гуманизм. Тот недостижимый идеал, к которому мы (некое неиндивидуальное подразделение людей) стремимся. Но, кажется, в этом больше стремления уровнять (все мы - люди), чем в элементарном разделении на мужчин/женщин/детей. Впрочем, я бы хотела видеть наш мир достаточно толерантным, чтобы мы могли принять и тех, кто желает равенства и стирания граней между полами, и тех, кто хочет оставаться на разных полюсах. К сожалению, в последнее время желание оставаться на "женском" полюсе приравнивается к слабоумию и тройному "К" (Kinder, Küche, Kirche). К тому же становится ясным, как день, что борьба со стереотипами бессмыслена, так как мы сами в них нуждаемся. Не скажу ничего нового, но представление о человеке, который "не такой, как все" тоже достаточно систематизировано и стандатизированно. Чтобы про любого мы могли сказать: "Он не такой как все. Он как мой знакомы N, который тоже..." Пока очень далеко от темы любви, не так ли? По факту там больше о нем, но я буду говорить о том, что меня заинтересовало, а книгу вы сможете почитать при необходимости.

  Еще очень много текста.

  
  Естественно, раз для человека так важно единство, он будет к нему стремиться. Фромм выделяет три типа возможности достигнуть единство. Первый - достижение всех видов оргаистические состояний (сюда, насколько я поняла, можно отнести как одобренные методы - любые форма транса в т.ч. и религиозного, так и неодобренного - алкоголь, накортики, секс), второй - стать офисным планктоном (иными словами работать, жить и развлекаться, как все). А как же быть с нами, такими индивидуальными, которые не хотят ни того, ни другого? Забавно, что на этот вопрос у Фромма тоже есть ответ. Простой, ну, поэтому и ценный:

  
  Третий путь обретения единства состоит в творческой деятельности, в том, чтобы стать артистом или мастером. В любом виде творческой работы творческий человек объединяет себя со своим материалом, репрезентирующим внешний мир. Делает ли столяр стол, создает ли ювелир элемент драгоценного изделия, выращивает ли крестьянин свое зерно, рисует ли художник картину, во всех видах творческой деятельности творец и его предмет становятся чем-то единым, в процессе творения человек объединяет себя с миром. Это однако верно только для созидательного труда, труда, в котором я сам планирую, произвожу, вижу результат своего труда.
  

  Дальше Фромм пишет о том, что все три способа не идеальным. Оргаистические состояния не долговечны, стадность иллюзорна, а творчество не межличностно. И подводит к тому, что единственная возможность получить искомое единство мечты - непроходящие и межличностное - любовь. Мне подумалось, что как точно человек выруливает. Сейчас видно, как для многих иллюзорное единство стало неприемлемым. Люди не хотят работать на обезличивающих должностях, читать и смотреть одно и тоже и т.д. Однако нам все еще приятно знать, что мы занимаемся тем же (смотрим/читаем тоже), что и люди, которые нам нравятся. То есть мы стремимся условное (у нас та же работа, книга, фильм, как у кого?) сделать настоящим. У нас такая же работа, книга и фильм, как у мальчика/девочки, которые нам нравятся. То есть, мы с ним, пусть он даже об этом и не знает, составляем единое целое. По той же причине, полагаю, нас так нереально выводит, когда какой-нибудь урод любит тот же фильм, что и мы. Ведь не очень-то хочется достигнуть слияния с уродом.
  Еще (кто про что, а вшивый про баню) я думала о творчестве и нашей нужде в комментариях. Если рассмотреть творческий акт, как стремление к единению (пусть с миром, который сжался до размера твоего творения), то не может быть вопроса: нужна ли нам реакция? Нам нужна не реакция, нам нужна любовь. Я всегда говорила, что я не люблю и не хочу критики. Мне она не нужна. И я думаю, что она не нужна никому. Единственная цель критики - пережив ее сейчас, сделать в следующий раз так, чтобы этот же человек/другой человек полюбил "то, что ты делаешь" = тебя. В общем, мы стремимся привнести межличностный элемент туда, где есть бесконечное и непрерывное чувство сопричастности. Не может быть ничего более естественного.
  С другой стороны религия (как транс, а не как иллюзия сообщества, которое стало с тобой единым целым), оргии, алкоголь и наркотики, которые задействуют больше физиологию и потому вряд ли о них стоит долго говорить.

  С упоением, которое мне претит, Фромм говорит о том, как важно объединение мужского и женского начала, а также критикует старину Фрейда. Он не соглашается с Фрейдом в основном в том, что либидо, будь оно мужское или женское, имеет сугубо мужскую природу. Говорит о существование особой, женской сексуальности, которая отличается (однако пока не ясно чем) от мужской. Эта часть рассуждений мне не показалась интересной, хотя и является серьезной в феминистическом плане. То есть, сначала Фрейд признал, что у женщины тоже есть желания, а теперь Фромм додумался, что они не являются некой пародией на мужские. Молодцы мужики. На этом первая часть (оказывается, я не дочитала совсем немного) завершается, и мы переходим к первой, с хронологической точки зрения, в нашей жизни любви - между матерью и ребенком.

  Интересным заявлением открывается часть:

  
  Младенец в момент рождения должен был бы испытывать страх смерти, если бы милостливая судьба не предохранила его от всякого осознания тревоги, связанной с отделением от матери, от внутриутробно-го существования.
  

  Я пока не гуглила, но практически уверена, что данное заявление нельзя считать полной правдой. По крайней мере, не секрет, что младенец испытывает стресс при рождении и что этот самый стресс имеет огромное значение для развития человека. (Откуда известно - не знаю, надо бы определиться с достоверностью источников по данному вопросу).
  адп от гугления: с достоверностью не определилась, все, что вылезает по поиску - какие-то безумные сайты типа "я и мой малыш". Короче, утверждение, что рождение является стрессом кажется мне достаточно логичным, чтобы не трогать его. Пусть остается в посте.

  Дальше Фромм говорит о безусловности материнской любви. О том, какая это прекрасная и чудесная вещь. Как человек в первые свои годы не чувствует одиночества, испытывая такую любовь на себе. Интересно то, что я действительно в детстве (несмотря на некоторые, хм, сложности в отношениях с отцом) не чувствовала себя одиноко. Более того у меня были очень безграничные представления обо всем, что меня окружает. Все мне казалось логичным, систематизированным и бесконечным. Я не испытывала тревоги. Чего не скажешь обо мне сейчас. аллес Впрочем Фромм делает уточнение по поводу материнской любви, отмечая, что 1) это описание некого идеала и 2) что каждый человек внутри себя содержит способность и к "материнской" и к "отцовской" любви. (Как не трудно догадаться, отцовская любовь условна). Вот как он говорит о самом этом прекрасном чувстве:

  
  Нет ничего, что я сделал для того, чтобы быть любимым - материнская любовь безусловна. Все, что от меня требуется, это быть - быть ее ребенком. Материнская любовь - это блаженство, это покой, ее не нужно добиваться, ее не нужно заслуживать.
  

  Но тут же обламывает (Фромм любит это делать):

  
  Но есть и негативная сторона в безусловной материнской любви. Ее не только не нужно заслуживать - ее еще и нельзя добиться, вызвать, контролировать. Если она есть, то она равна блаженству, если же ее нет, это все равно как если бы все прекрасное ушло из жизни.
  

  Фромм пишет о подобном чуть позже и несколько в иных словах (после подробного разбора отцовской любви), но я напишу в этой части поста, потому что мысль пришла мне именно в этот момент. Считается (блин, я владею информацией, но не владею источниками, не помню я фамилию того чувака, который об этом говорил!), что необходимая ступень взросления, это отказ от отношений с родственниками по принципу раз общая кровь, то люблю и переход к некоторому "осознанному" общению. Т.е. когда мы общаемся с матерью или отцом, потому что они нам интересны, как личности, а не потому что они нас родили и воспитали. Отказ от вынужденного общения в пользу... полезного. Хм. Зарапортовалась. В общем, вы меня поняли. На моем опыте, когда "родственное" общение становится дружеским - все испытывают огромное облегчение. Возможно, это не для всех подходит и, конечно, я не призываю обижать своих родственников, заявляя им, что необходимо пересмотреть некоторые особенности вашего взаимодействия... но 1) если такой процесс происходит сам собой, то это чудесно и 2) это тот шаг (переход), который может помочь наладить безнадежно испорченные отношения. Разумеется, если они не были испорчены из-за того, что вы друг другу (вы им или они вам) делали различные гадости. оО

  Итак, как я уже раз сто написала, теперь про отцовскую любовь. Ее прикол в том, что она условна. Из плюсов (с минусами все, вроде, ясно) то, что ее можно заслужить, а так же то, что мы учимся быть сильным, соответствовать и отвечать за свои поступки. Это все очень хорошо:

  
  Более того, он чувствует возможность возбуждать любовь своей любовью - и ставит ее выше зависимости получения, когда любят его - из-за того, что он мал, беспомощен, болен - или "хорош". Детская любовь следует принципу: "Я люблю, потому что я любим". Зрелая любовь следует принципу: "Я любим, потому что я люблю". Незрелая любовь говорит: "Я люблю тебя, потому что я нуждаюсь в тебе". Зрелая любовь говорит: "Я нуждаюсь в тебе, потому что я люблю тебя".
  

  Этот пассаж дошел до меня не до конца. Нет, я прекрасно понимаю, что хочет сказать автор, но его словесная конструкция ускользает от меня, как мыло. В душе. В тюрьме.

  А дальше я бы хотела процитировать песенку (в кой-то веки я знаю источник!) - "It's that disease of the age":

  
  с другой стороны, быть любимым из-за собственных достоинств, потому что ты сам заслужил любовь - это всегда связано с сомнениями: а вдруг я не нравлюсь человеку, от которого я хочу любви? А вдруг то, а вдруг это - всегда существует опасность, что любовь может исчезнуть. Далее, "заслуженная" любовь всегда оставляет горькое чувство, что ты любим не сам по себе, что ты любим только потому, что приятен, что ты, в конечном счете, не любим вовсе, а используем.
  

  Ну, чо тут сказать? Ага. Я думаю, что очень многие из нас это чувствовали. Особенно мне понравилось "а вдруг то, а вдруг это".

  Дальше Фромм еще пишет о том, как важны обе любви для развития, что они отвечают нашим потребностям и что взрослый человек объединяет в себе оба вида любви.

  На этом заканчивается часть про родителей и детей, и начинается часть "Объекты любви". Фромм переходит к видам любви, которые, вообще, могут быть. Рассматривает братскую, материнскую и эротическую любовь. Про вторую уже итак сказано достаточно, братская ему видится в практически библейском смысле: "возлюби ближнего своего, как самого себя". Много говориться о необходимости любви ко всем в целом, ко всему миру, к каждому человеку для того, чтобы стала возможна любовь частная:

  
  Они даже уверены, что это доказывает силу их любви, раз они не любят никого, кроме "любимого" человека. Здесь то же заблуждение, о котором уже упоминалось выше. Поскольку они не понимают, что любовь это активность, сила духа, они думают, что главное - это найти правильный объект, а дальше все пойдет само собой. Эту установку можно сравнивать с установкой человека, который хочет рисовать, но вместо того, чтобы учиться живописи, твердит, что он просто должен дождаться правильного объекта; и когда найдет его, то будет рисовать великолепно. Но если я действительно люблю какого-то человека, я люблю всех людей, я люблю мир, я люблю жизнь. Если я могу сказать кому-то "я люблю тебя", я должен быть способен сказать "я люблю в тебе все", "я люблю благодаря тебе весь мир, я люблю в тебе самого себя".
  

  Эта мысль в разных словах проговаривается много раз (очевидно, автор опасается, что с первого до кого-то не дойдет). Так же часто упоминается Фрейд и рассматриваются разные аспекты, в которых Фромм с Фрейдом не согласен. Но это несогласие, вероятно, было актуально тогда, но не сейчас, когда Фрейд уже никем не считается последней инстанцией истинного.
  Так же Фромм говорит о связи эмоциональной сферы, влечения и любви, о том, что они не равнозначны. В частности, что желание может вызывать любая сильная эмоция (понравилось, потому что правда так):

  
  Оказывается, половое желание вызывается или легко сливается с любой другой сильной эмоцией, лишь одной из которых является любовь.
  

  Для меня всегда было важным то, что любовь не проходит, потому что в этом состоянии нет переменных величин. Ты и твой любимый человек есть здесь и сейчас, и вы останетесь такими и дальше. Никакие поступки не могут стать неожиданностью, потому что они принадлежат вам (а вы - постоянны даже в своем развитии). Фромм смотрит на вопрос постоянства любви с несколько иной точки зрения:

  
  Эта точка зрения не желает видеть такой важный фактор эротической любви, как воля. Любовь к кому-либо это не просто сильное чувство, - это решимость, это разумный выбор, это обещание. Если бы любовь была только чувством, то не было бы основания обещать любить друг друга вечно. Чувство приходит и уходит. Как я могу знать, что оно останется навечно, если мое действие не включает разумного выбора и решения?
  

  То есть приписывает постоянство любви не постоянству мира, а волевому решению. Что же, тоже неплохо вроде как.

  Он много говорит о пороках в их "католическом" понимание. Т.е., если тебе хорошо, значит ты делаешь что-то не так. В итоге указывает на противоречивость такого суждения:

  
  Если добродетельно любить своего ближнего, как человеческое существо, должно быть добродетелью - а не пороком - любить и себя, гак как я тоже человеческое существо.
  

  Сейчас много говорят об эгоизме и эгоистичном обществе, но Фромм все сказал достаточно давно, можно просто пользоваться:

  
  Эгоистичный человек любит себя не слишком сильно, а слишком слабо, а на самом же деле он ненавидит себя. Отсутствие нежности и заботы о себе, которые составляют только частное выражение отсутствия созидательности, оставляет его пустым и фрустрированным. Он неизбежно несчастен и тревожно силится урвать у жизни удовольствия, получению которых сам же и
  препятствует. Кажется, что он слишком много заботится о себе, но, в действительности, он только делает безуспешные попытки скрыть и компенсировать свой провал в деле заботы о своем собственном "я". Фрейд придерживается мнения, что эгоистичный человек влюблен в себя, он нарциссист, раз отказал другим в своей любви и направил ее на свою собственную особу. и в самом деле эгоистичные люди неспособны любить других, но они неспособны любить и самих себя.
  

  Дальше идет четвертый блок (который стоит для меня отдельно) - любовь к богу. Рассматривается история религии и то, что возможно три варианта восприятия бога и любви к нему (все весьма логично, надо заметить). Бог может быть "матерью" и любить безусловно, бог может быть "отцом" и любить условно и бог может быть (нет, не святым духом, хотя...) тобой. В последнем случае все наиболее удачно складывается. Все религии дальше рассматриваются с точки зрения "а как тут люди любят бога, а он их".
  Впрочем, сам Фромм к тому моменту уже не религиозен:

  
  В истории рода человеческого мы видим - и можем предвидеть наперед - то же развитие: от первоначальной любви к богу, как беспомощной привязанности к матери-богине, через послушную привязанность к богу-отцу, к зрелой стадии, когда бог перестает быть внешней силой, когда человек вбирает в себя принципы любви и справедливости, когда он становится единым с богом, и наконец, к точке, где он говорит о боге только в поэтическом, символическом смысле.
  

  (мне бы тоже очень хотелось перейти уже к символическому смыслу)

  Предпоследняя часть рассказывает о том, как наше общество влияет на нашу способность любить. Если выразить общую мысль одним словом - ПЛОХО.
  Да и, вообще, о нашем обществе Фромм невысокого мнения (считает, что в таких условиях любви места нет):

  
  Современный капитализм нуждается в людях, которые кооперированы в большие массы и слаженно трудятся сообща; которые хотят потреблять все больше и больше; чьи вкусы стандартизированы, легко могут быть направляемы извне и предвосхищены. Он нуждается в людях, которые чувствуют себя свободными и независимыми, неподвластными какому-либо авторитету или принципу, или совести - и при этом готовы подчиняться приказу, делать то, что от них требуют; без конфликта прилаживаются к социальной машине; ими можно руководить без применения силы, вести без ведущих, заставлять двигаться без какой-либо определенной цели - за исключением цели делать товар, быть в движении, идти вперед.
  

  Я уже отмечала крайнюю позитивность Фромм и чем дальше в лес, тем сильнее она прогрессирует:

  
  Как автоматы не могут любить друг друга, так не могут они любить и бога. Разложение любви к богу достигло тех же размеров, что и разложение любви к человеку. Этот факт разительно противоречит идее, что мы в данное время являемся свидетелями религиозного ренессанса. Ничего не может быть дальше от истины. Мы свидетели (даже несмотря на некоторые исключения) возврата к идолопоклонскому пониманию бога и превращения любви к богу в нечто, соответствующее структуре отчужденного характера. Возврат к идолопоклонскому понятию бога вполне очевиден. Люди тревожны, у них нет ни принципов, ни веры, они не видят для себя другой цели кроме движения вперед; поэтому они продолжают оставаться детьми, надеяться, что мать или отец придут к ним на помощь, когда эта помощь потребуется.
  

  Последняя часть книги рассказывает о "практики любви". Эта часть оказалась для меня глубоко личной, поэтому приводить цитаты и свои размышления я не стремлюсь. Скажу, что там идет речь о тех действиях, которые необходимо предпринять для того, чтобы начать обучение искусству любви. Некоторое сказанное спорно, но общая мысль верна. Любовь не появляется и не длится сама собой, она итог наших трудов, веры, терпения и силы.

  Всем удачи в любви к себе и к своим ближним! =)

  12

  142