Рецензия на книгу

• 

  AndrejGorovenko20 июля 2021 г.

  Как остановить колесо истории

  
  

  
  Поток времени в своём неудержимом и вечном течении влечет за собою всё сущее. Он ввергает в пучину забвения как незначительные события, так и великие, достойные памяти; туманное, как говорится в трагедии, он делает явным, а очевидное скрывает. Однако историческое повествование служит надежной защитой от потока времени и как бы сдерживает его неудержимое течение; оно вбирает в себя то, о чём сохранилась память, и не дает этому погибнуть в глубинах забвения.

  С такой оптимистической декларации начинает Анна Комнина своё повествование о великих делах покойного императора Алексея I, своего отца. И здесь русскоязычному читателю сразу вспоминается принципиально иной, глубоко пессимистический взгляд на попытки прославления великих деяний:

  Река времён в своём стремленьи
  Уносит все дела людей
  И топит в пропасти забвенья
  Народы, царства и царей.
  
  А если что и остаётся
  Чрез звуки лиры и трубы,
  То вечности жерлом пожрётся
  И общей не уйдёт судьбы.

  Это державинское предсмертное стихотворение, написанное 6 июля 1816 г., многократно вспоминалось мне при чтении «Алексиады». Труда и таланта в книгу вложено много, но достигнута ли главная цель Анны? Удалось ли ей преодолеть пропасть забвения? Я не уверен. Ну кому сейчас могут быть интересны бесконечные войны на рубежах гибнущей империи, которые вёл 900 лет назад деятельный и непоколебимый правитель, многократно битый сильными врагами на всех фронтах, но никогда не впадавший в уныние и умевший выигрывать войны даже после длинной череды жестоких поражений? Всё это было слишком давно, и мало кто захочет копаться в подробностях политической биографии какого-то Алексея Комнина, даром что этот человек остановил на время колесо истории. Да, он сделал это: спас своё гибнущее государство и даже несколько раздвинул его пределы.
  
  Византийская империя в начале царствования Алексея I (1057—1118, имп. с 1081). Из книги: Чернявский С. Алексей Комнин — спаситель Византийской империи.
  
  Византийская империя в конце царствования Алексея I. Из той же книги.
  
  Катастрофа была отсрочена более чем на столетие. Крестоносцы взяли и разграбили Константинополь в 1204 г., но впервые опасность столь печального развития событий висела над городом ещё в 1096 г., когда у его стен стояли войска участников 1-го крестового похода. Алексей I проявил подлинные чудеса дипломатического искусства, ухитрившись даже получить вассальную присягу от гордых предводителей западного рыцарства.
  
  Alexandre Hesse (1806—1879). Алексей I Комнин принимает в императорском дворце вождей крестоносцев.
  
  Затем император успешно спровадил крестоносную армию в Малую Азию и в ближайшие месяцы ловко использовал её в качестве тарана против турок (своими собственными силами он, конечно, серьёзных успехов на этом фронте не смог бы добиться).

  Описание 1-го крестового похода — лучшие страницы «Алексиады»: там есть несколько сцен поистине драматических, историки-византинисты с удовольствием их цитируют. Я последую их примеру, но ограничусь одним-единственным эпизодом. Труднее всего Алексею было склонить к вассальной присяге Боэмунда Тарентского — старого своего врага на поле боя, враждебно настроенного даже и теперь, когда он оказался в роли почётного гостя.
  

  
  Тогда император выделил одну комнату во дворце и устлал весь пол разного рода ценностями, одеждами, золотыми и серебряными монетами и другими, менее дорогими вещами. Комната оказалась настолько заполненной, что из-за множества вещей нельзя было сделать ни шагу. Император приказал тому, кто должен был показать всё это Боэмунду, открыть двери внезапно. И вот Боэмунд, пораженный зрелищем, воскликнул: «Если бы у меня было столько богатств, я бы давно овладел многими странами». Тогда тот: «Это всё пожаловал тебе сегодня император»...

  Ценность рассказов Анны о крестоносцах усиливается тем, что другие византийские историки особо ими не интересовались, да и не осведомлены они были о «дворцовой дипломатии» императора. А 13-летняя принцесса — девочка-вундеркинд, успевшая получить прекрасное домашнее образование — прислушивалась к разговорам взрослых и всё запоминала.

  На страницах своей книги Анна появляется многократно, чаще всего в роли рассказчика (но дважды — в роли действующего лица, при описании событий 1105 и 1118 гг.). Иногда мы прямо-таки видим её, как живую:
  

  
  Дойдя до этого места, водя свое перо в час, когда зажигают светильники, и почти засыпая над своим писанием, я чувствую, как нить повествования ускользает от меня...
  (с. 354)

  В одном из авторских отступлений (с. 392-393) Анна сообщает нам некоторые сведения о своих источниках (преимущественно устных). Здесь же указано и время работы над книгой: это царствование третьего императора династии Комнинов, то есть Мануила I (1143—1180). Получается, что Анна стала работать над жизнеописанием своего отца лишь через четверть века после его смерти, если не позже (Алексей I умер в 1118 г.). Недаром историки многократно отмечали наличие в «Алексиаде» множества хронологических сбоев и кое-какие непримиримые противоречия (вплоть до того, что второстепенный персонаж, через несколько десятков страниц после описания его смерти, неожиданно «воскресает» и как ни в чём ни бывало продолжает действовать). Чисто литературный компонент в такой книге неизбежно должен быть очень силён. Но многое из того, о чём пишет Анна, подтверждается и другими хронистами того времени. В целом она — автор добросовестный. А что касается разного рода деталей… тут остаётся надеяться только на силу памяти рассказчицы.

  16

  488