Рецензия на книгу

• 

  BlackGrifon30 июня 2021 г.

  Сказочная срамота

  Литературный памятник хорош тем, что он памятник. Ценность книги Перро в сохраненном в книге XVII веке, возможности узнать, почувствовать, пережить систему представлений далекого времени. Трудно искать что-то вечное в стихотворных поучениях, которые Шарль приложил к труду своего сына Пьера. Они покажутся наивными, если не преступными против новой этики.

  О, сказки, составившие сборник, могут вызывать изжогу и бешенство наглым надругательством над современными представлениями о толерантности, гендерном равноправии и прочей небинарности. Достаточно прочитать остроумную, лихо написанную поэтическими строчками «Гризельду» самого Шарля Перро. Юный принц невыразимо жестоким образом издевается над своей невестой-простолюдинкой, а затем женой, лишает детства их дочь, чтобы испытать христианское смирение Гризельды. И есть ли какое-то возмездие этому «чудаку»? Нет, только легкие угрызения совести, когда стойкая женщина посрамила ревнивца и «естествоиспытателя». Надо думать, что двор Людовика XIV вполне сочувствовал Гризельде и осуждал безумного принца. Но ни у кого не было желания разработать закон о домашнем насилии. Возмутительной кажется и «Рике с хохолком», в которой ум никак не может поладить с красотой – категории, которые отрицаются последователями всяческого «позитива». Ушла культура беседы, когда нескладные речи были хуже жаб и змей, сыплющихся с губ. А потому и страдания двух молодых людей сегодня кажутся надуманными. Хотя в них отчетливо видна диалектика, которую не скроешь никаким равноправием. Как и в сказке «Ослиная шкура», где принцесса бежит от своего отца-воздыхателя, нищенствует и соблазняет принца, перед которым достаточно лишь повертеть красивым платьем.

  Знаменитая «Ослиная шкура» в сборнике представлена в двух вариантах – стихотворном Шарля и прозаическом Пьера. Отец не слишком-то искусен в мадригальных поучениях. Видимо, краткая форма сдерживала его перо. А вот в сказках-поэмах он значительно превосходит сына образностью, юмором, динамикой. Именно в поэзии сильнее проявляется пикантный синтез куртуазного велеречия и народного сюжета, Шарль охотно мешает разностилевую лексику. Тогда как в сказках Пьера на грубые сюжеты с насилием, помыслами об инцесте, матримониальными аферами натянуто сдержанное придворное лукавство. Переводы А. Федорова и С. Боброва, сделанные еще в первой половине прошлого столетия, сохраняют размеренную повествовательность сказки и лишены каких-либо архаизмов.

  Комментаторы во многих сказках сборника склонны усматривать влияние матриархата. И действительно, главными героинями большинства сказок становятся девушки с очень живыми характерами. Они красивы, скромны, находчивы, предприимчивы и всегда добиваются лучшей участи, даже если по легкомыслию нарушают правила Синей Бороды. Мужчины по большей части или жестоки, или падки до миловидных личиков и блестящих нарядов и нужны постольку, поскольку облечены властью, богатством и необходимостью составить каждой женщине пару. А вот с психоанализом дела обстоят куда печальнее. Приверженцы Фрейда и Декампа видят в каждом сюжете анально-оральные страсти, эдиповы комплексы, причем в совершенно нелогичном, батоно-накрошенном сочетании.

  Зато сборник перенасыщен творчеством художников Г.А.В. Траугот. Их творческий метод целиком сказочный. Практически каждая страница тома занята или иллюстрацией, или заставкой. Даже поля украшены веселящимися в карнавале человечками. Может, это задумка издателей, но не всякое изображение соотносится с сюжетом сказок. Точнее, сюжетных иллюстраций в книге совсем немного. Зато перед взглядом разверчивается пряная, хмельная, безудержно веселая жизнь города с монахами, шутами, торговцами, трактирщиками. Здесь празднуют, пляшут, подмигивают наблюдателю и намекают на что-то срамное. Калейдоскоп красок Траугот, неравномерно покрывающих вывернутые, замысловатым росчерком написанные контуры, где порой не разобрать лиц, а только гримасы, одновременно напоминает миниатюры средневековых рукописей и соборные витражи. Земная жизнь на просвет, благословенная мгновением божественного отческого попущения не кажется бесконечной. Это лишь час шутовства и смешения верха и низа, пока длится сказка.

  11

  204