Рецензия на книгу
Гроздья гнева
Джон Стейнбек
asia_shelestoman8 февраля 2021 г.Когда история оживает
Финал растоптал моё сердце к чертям, всё рухнуло в пропасть, я разрывалась от ощущения кромешной безысходности. С большим трудом проглотила комок в горле и пошла спать. Всю ночь я придумывала продолжение этой книги. Видела этих людей, эти судьбы, эти души. Я представляла, как Эл с невестой продали грузовик и отправились в город, бросив оставшиеся в вагоне вещи. В моём воображении он находит работу в автомастерской, учится, трудится, снимает комнату, женится, отыскивает семью, и беленький домик среди апельсиновых деревьев становится реальностью, потому что должны найтись добрые люди, которые окажут помощь, удача вернётся, всё наладится. Томми руководит забастовками рабочих, начинаются вооружённые восстания, льётся кровь, арендаторы поднимают плату, правительство строит бараки для мигрантов, устраивает социальные лавки. Вот этого я ждала к конце романа, и чем меньше страниц оставалось в конце, тем острее сжималось сердце: ничего этого сказано не будет. герои умрут от голода, как и все.
И до последней страницы я верила в эту семью, и мне хотелось читать, читать, жадно вгрызаться в каждое слово. Финал подобен концовке хэмингуэевского «По ком звонит колокол». Неожиданно обрывается повествование, с одной стороны ты понимаешь, что история героя подходит к концу, с другой – это не сказано напрямую. И здесь ты падаешь в пропасть негодования. Целый мир, народ, эпоха дышат в затылок, прошлое поднимается из могилы и смотрит в душу уставшими тихими глазами: «когда же вы все нас поймёте?».
Произведение считается одним из главных в литературе ХХ столетия. По нему однозначно можно и нужно изучать историю. И это будут не формальные цифры, не сухие термины наподобие штрейхбрейкера, оки, гувервиля. Детское сознание как губка впитает всю суть такой капиталистической экономики без всяких палок и муштры, на очень наглядном примере. Страшно, жестоко, чудовищно, да. Но эта книга гораздо больше. Тут вовсе не скучный убогий мир «Скотской фермы». Эти крестьяне подняты до титанических высот в лучших традициях шедевров классического реализма. Я не припомню даже, где ещё мне попадался такой выверенный образ канонической семьи. Это именно роман о незыблемом священном институте семьи, вобравшем все лучшие традиции предков, память поколений. Вот это оказалось в центре внимания, а не толстовский народ-улей, как я ожидала поначалу, это не история о забастовке, а нечто большее. Автор сделал попытку показать величие народа в целом на примере жизни и смерти одной семьи.
«Мы не умрём. Народ, он будет жить – он меняется немножко, а жить он будет всегда. <…> Мне так кажется: всё, что мы делаем, всё ведёт нас дальше и дальше. Так мне кажется. Даже голод, даже болезни; кое-кто умрёт, а другие только крепче станут. Надо со дня на день держатся, сегодняшним днём жить». И в последней главе они живут. И нет ни тени сомнения в их человечности, все их деяния сдержанны, мудры, исполнены самообладанием.
Книга вызвала у меня желание больше узнать о 30-х в штатах. Мне требуется продолжение: каково было положение дел после прихода Рузвельта, как удалось сгладить последствия кризиса? Возник ряд вопросов. Так что большая и важная для меня оказалась книга. В этом смысле она полностью оправдала мои ожидания, преклоняюсь перед великолепием стиля и содержания.
Содержит спойлеры7260