Рецензия на книгу

• 

  Аноним27 августа 2012 г.

  Девятьсот двадцать страниц.
  Сначала читаешь дома перед сном урывками, лень брать тяжеленный том с собой в метро. Потом понимаешь, что нет, это не "Криптономикон", здесь так просто не выйдет. "Крипто" был горячим потоком расплавленного золота, лившимся в голову и лёгкие, он кружил и захватывал своим искрящимся потоком в удивительные дали.
  А "Ртуть" это ртуть. Пытаясь собрать в одну горсть серебряную жидкость, терпишь поражение. Сюжет рассыпается из рук круглыми юркими шариками. Сифилис и чума. Пожар и рабство. Геометрия и алхимия. Война и война. Роды с осложнениями и камни в мочевом пузыре.
  Потом, странице этак на двестипятидесятой, берешь с собой в метро, с гордостью таща блестящий фолиант и с ухмылкой покалывая углами совагонников. Потому что план, потому что надо "Ртуть" дочитать в августе, негоже тащить из месяца в месяц. Том тяжёл. Бумага бела. Чернила черны.

  Нил не то что чересчур интересуется половой жизнью героев - он эту половую жизнь смакует в издевательстве над читателями, недовольными парой софт-порно сцен в "Криптономиконе". Нил как чёртов капитан Очевидность открывает мне глаза на семнадцатый век. И при всём своём скепсисе я удивляюсь.
  Это не сказочка об идеальных людях в идеальном обстоятельстве, что так легко читается и с лёгким сердцем откладывается на полочку. Понять выкладки Ньютона и Лейбница сможет не каждый. А Д'Артаньян? Шарль Ожье де Бац де Кастельмор? Ах, он умер при осаде Маастрихта и, говорят, настолько разжирел, что с трупа с трудом можно было содрать огромные перстни.
  Потом финальный заезд. Ночное бдение. Последние двести страниц в ночь с субботы на воскресенье. До ломоты в мозгах. И долгий послеоргазменный отходняк
  На очереди "Смешенье". Семьсот тридцать страниц. И "Система мира". Девятьсот девяносто страниц. И "Анафем".

  Итак. Давайте отложим вопрос о существовании Бога до следующей книги и просто примем, что каким-то образом на этой планете возникли самовоспроизводящиеся организмы и тут же начали изничтожать друг друга, либо до отказа заполняя жизненное пространство своими грубыми копиями, либо более прямыми методами, о которых нет надобности распространяться. Большей части это не удалось, их генетическое наследие кануло в никуда; однако некоторые выжили и размножились. Примерно через три миллиарда лет этой местами занятной, местами нудной фуги жора и соития в Форт-Мид, штат Мэриленд, у лабораторного техника-биохимика, супруги профессора электротехники Университета Айовы, родился сын.
  Нил Таун Стивенсон
  

  47

  362