Рецензия на книгу

• 

  Аноним26 июля 2012 г.

  Мне тут лень писать заново, поэтому использую старый текст.

  "Очень многие исследователи творчества Джойса посвящают чуть ли не целые монографии вопросу того, мастурбирует ли Молли Блум, рассказчица последней главы “Улисса”, а если мастурбирует, то в каких именно отрывках."

  Признаюсь, во время чтения третьей части “Атланта, расправившего плечи”, меня мучил этот же вопрос - мастурбировала ли Айн Рэнд во время написания своего “романа идей” и в каких именно местах. В тех, где главная героиня отдается самцу после десятистраничного монолога о связи рационализма и потенции? В тех, где обнаруживается, что в романе всего четверо человек, достойных по возрасту/положению внимания главной героини; все они без памяти в нее влюблены, трое из них с ней спят? Или же в 25-страничных монологах главных героев о деньгах, силе творческого воображения, преступности эмпатии? Я бы уделил больше времени вопросу “Кто есть Джон Галт?”, но к началу третьей части, благоразумно названной “А - это А”, становится понятно, что Джон Галт - это Джон Галт.

  “Атлант, расправивший плечи” - роман об Атлантиде, но не утерянной, а вновь обретенной, о том, как притесняемые интеллектуалы, наделенные эмоциональной зрелостью пятилетних детей, уходят от обидевшего их общества под пафосные оды человеческой амбиции. Это гимн праксису, разделение всего сущего и мыслимого на нужное и ненужное - с последующим отделением зёрен от плевел. Нетрудно догадаться, что из сотен действующих лиц пасквиля этот отбор провести способны лишь пятеро людей - главные герои пьесы; именно на них обрушивается обезличенная, беспощадная, прогнившая эмпатией людская масса, чудишще, которое обло, громадно и миллионозевно. Мы с вами где-то в серединке, к слову, помашите родителям. Поколение поросят.

  <...>

  “Атлант расправил плечи” - это американская платоновщина, русский дичок, пересаженный на каменистые склоны Голливуда. Первая часть книги настолько проникнута духом человеческих свершений и лишена каких бы там ни было социальных и экономических противоречий, что сравнить ее можно только с послереволюционным творчеством страны, только что поднявшейся с колен: налицо все симптомы счастливого одурения, когда впереди только вечные двигатели и залитый солнцем стеклобетонный город счастья, а позади - только обиды, склоки и разногласия. Как пример - цитата из Платонова:

  
  Вермо глядел ей вслед и думал, сколько гвоздей, свечек, меди и минералов можно химически получить из тела Босталоевой. "Зачем строят крематории? - с грустью удивился инженер. - Нужно строить химзаводы для добычи из трупов цветметзолота, различных стройматериалов и оборудования".

  В этом одном предложении - вся первая часть “Атланта”, от и до. Человек - всё та же тень на стене, но на сей раз тень отбрасывается тем, что не существует вообще, некими чертежами идеального мироустройства. Только со второй части Айн Рэнд пытается хоть как-то раскрыть это мироустройство и своих героев (и вместе с тем угодить Америке, но речь не об этом) - доказать, почему эгоизм лучше эмпатии, почему правительство есть узаконенная мафия, плюющая на конституцию, и почему человек должен отдавать больше, чем потреблять (да, здесь противоречие с первым пунктом, но это же Айн Рэнд, мать ее, она состоит из противоречий). Но как бы писательница ни уверяла меня, что ее персонажи повсеместны в нашей реальности, и подтверждением тому якобы служит сам факт издания книги, я не верю. Почти как Станиславский. Мисс Рэнд (да, она вышла замуж, но там “всё сложно”) брала живых магнатов-селфмэйдменов, вроде юдофоба Форда, разрезала их на части, выбрасывала в корзину всё, что не вписывается в канву, а потом сшивала из них своих бесполых литературных франкенштейнов. Игра в куклы, скажете вы. Но республиканцы ее полюбили (Айн Рэнд против бумажных денег и правительства, напомню), а вслед за ними ее заметила и половина населения Америки (Айн Рэнд против Бога и потребления, она за производство исключительно орудий производства и услуг для производства).

  <...>

  Айн Рэнд - это "роршах" американской литературной сцены, бульдог, для которого весь мир - чёрное и белое. Она считает, что компромиссы хуже и гаже анкилостом. Идеи Айн Рэнд невероятно трудно оспорить хотя бы потому, что она вырисовывает особый, несуществующий тип людей, которые находятся в симбиозе с такими идеями.

  16

  128