Рецензия на книгу
Дракула
Брэм Стокер
Аноним8 июля 2012 г.Первое, что удивляет в книге – это способ, которым она написана, ее дневничковость. Современные истории о вампирах нам дают образы и динамические сцены, а у Стокера, вполне в духе его времени, в основе лежат долгие прочувствованные записи, сделанные героями романа. Переложение «Дракулы» в виде аудиокниги с постановочными фотографиями или даже фильма, в которых действие будет изображено не в мгновения открытий и приключений, а тогда, когда делаются записи, было бы бесподобным. Джонатан Харкер, в момент страшнейшей опасности заполняющий знаками скорописи лист бумаги, в то время как за стеной в Замке шумят словаки и цыгане, а в чаще воют волки, ничуть не менее эффектен, чем Джонатан Харкер, отрезающий голову всесильному Графу. А доктор Сьюард, надиктовывающий записи на фонограф, как патологоанатомы в кино, а?
Необходимость не столько переживать и действовать, сколько писать, наложенная Стокером на своих персонажей, подчеркивает и своеобразные источники ужаса. В «Грозовых высотах» Эмили Бронте при фактическом отсутствии сверхъестественного, его больше, чем здесь, где оно ходит средь бела дня по улицам Лондона. Там людьми управляют рок и непреклонная злая воля человека, простирающаяся даже за пределы его земного существования. Здесь граф Дракула, напротив, очень рационален и последователен. Если сам образ вампира (как образ лорда Байрона) придумал, по-видимому, Полидори, то Стокер создал о вампирах энциклопедическое представление, подробно описав, как они не-живут, чего боятся и как с ними бороться. Все современные упыри прямо восходят к графу Дракуле. Сложно сказать, в чем причина такой популярности; успех культовой классики всегда во многом случаен, однако представление о нечисти из романа оказалось не менее живучим, чем она сама в нем.
Не случайно, что главный борец с загробным злом – Ван Хелсинг, ученый с мировым именем (тм), пусть и несколько эксцентричный. Весь ужас в персонажах происходит из нарушения чувства рационального и столкновения с тем, что кажется невозможным. При этом, происходящее в тех же рациональных отношениях анализируется и решается, и даже существование графа робко объясняется гипотезой о том, что, дескать, земли Трансильвании богаты редкими минералами, которые, возможно, всему виной. Хоррор особенно эффектно смотрится на фоне банальности в жизни четы Харкеров и их друзей. Вот Джонатан описывает свои туристические впечатления и гордость за то, что получил мелкую должность, вот он удивляется странному поведению местных жителей, машинально описывая готические пейзажи, и вот уже понимает, куда попал. Таким образом Стокер поступает несколько раз, обильно вставляя в происходящее прозрачные (во всяком случае, мне в XXI веке) намеки о том, что будет дальше.
Есть в «Дракуле» какая-то невыразимая привлекательность, вдохновившая многих людей на создание целого пласта литературы (и не только) про вампиров. Вот и мне сейчас тоже хочется. Книга написана просто, читается легко (если не брать в расчет несовременную неторопливость и постоянное пережевывание условностей), но устроена сложнее, чем предполагает ее жанр и интересна во многих отношениях. Прочитать ее так, как читали первые читатели Стокера, уже невозможно, теперь это классика, обреченная на новые и новые к ней обращения.
536