Рецензия на книгу

• 

  Аноним4 июля 2012 г.

  Вся жизнь - игра...

  Имя Сомерсета Моэма давно уже было у меня на слуху, и я знала, что рано или поздно доберусь до него. Вот и добралась...
  Началось мое знакомство с романа «Луна и грош», продолжилось романом «Пироги и пиво, или скелет в шкафу», ну и, собственно, сегодня я дочитала «Театр» и пока впечатления свежи — напишу-ка я пару строк об этом исключительном произведении.

  Моэм однозначно неплохо разбирался в женской психологии, иначе бы у него просто не получилось создать такой сочный образ.
  Джулия — великая актриса, которая, к сожалению, прекрасно это понимает. Как она сама говорила: «Все же лучше знать, что ты дурак, чем быть дураком и не знать этого». Но собственную гениальность всегда лучше недооценить, чем переоценить...
  Джулия не переставала быть актрисой даже за пределами сцены. И можно только удивляться ее мастерству: она сумела «оповседневить» всех своих сыгранных героинь и могла в любой момент стать одной из них так, что никто этого не замечал. И лишь она сама иногда понимала, что игра игре рознь: то, что годится для сцены, в реальной жизни может не сработать. Так у нее не сработало с лордом Чарлзом и собственным сыном Роджером. Лорда, не занявшегося с ней любовью, Джулия решила впредь считать импотентом, а Роджера, однажды высказавшего ей в глаза столь горькую правду, продолжила держать за несмышленыша. Ей было так удобно!
  Мое отношение к Джулии было бы нейтрально, но, видит бог, сам автор этого не хотел. Моэм заставил свою героиню делиться с читателями мыслями вслух. О, каким хранилищем лицемерия может оказаться женщина!
  Для контраста образов напишу пару слов о Майкле и Томе. Хотя эти два персонажа тоже не являются образцом добродетели, но искренности в них куда больше, чем в Джулии. Так, Майкл никогда не скрывал, что он экономен и падок на лесть, а Том...О, бедный Том! Он так самозабвенно стремился попасть в высшее общество, что его просто грех в чем-либо упрекать. Да, он принимал от Джулии дорогие подарки, да, он с самого начала понимал, что благодаря ей он окажется среди «важных» персон. Но можно ли назвать Тома корыстным? Нет! Он с легкостью вернул подарки (правда, потом с такой же легкостью принял их обратно), он с легкостью признался Джулии, что любит не ее, а Эвис Крайтон (правда, потом с такой же легкостью отказался от своих слов). Том сам не знал, чего же он хотел на самом деле, но неведение его было искренним.
  И, напоследок, о Роджере. Джулия считала сына не очень красивым, и не очень умным. Надо признать, но я попала под ее влияние, и буквально до конца романа Роджер оставался для меня ничем не примечательным юношей. Но, возможно, таков был замысел Моэма: молчаливый подросток вдруг оказался мудрее некоторых взрослых; он в поисках правды, а это — уже похвально!

  5

  12