Рецензия на книгу

• 

  Аноним4 ноября 2020 г.

  Контекст — это я (с) Кевин Качадурян

  Книга, прекрасно написанная об ужасных вещах.
  Книга, которая вбирает в себя больше, чем с первого раза можно уловить, поэтому я ставлю мысленную заметку перечитать ее... когда-нибудь, когда отойду от впечатлений.

  Вообще мне уже попадалась книга о неудачном материнстве и "неправильном" ребенке (имею в виду Дорис Лессинг — Пятый ребенок ), но ей недоставало полноты образов, целостности, особенно по сравнению с романом Шрайвер.

  Главная героиня предстает перед нами в письмах к своему мужу, которые, будучи неотправленными, выполняют скорее роль дневника. Все предельно честно и откровенно, и, казалось бы, все в истории должно быть однозначно, но на самом деле ничего подобного. Отношение ко всем героям истории, кроме, пожалуй, самой маленькой, постоянно меняется, извивается, как змеиный хвост.

  В рецензиях много пишут о том, как ужасно репродуктивное насилие и как важно подходить к материнству осознанно. Невозможно не согласиться с этими утверждениями, но все же именно репродуктивного насилия я здесь не увидела. Еве грозила лишь одна опасность - развод с мужем. От Франклина не зависела ее жизнь - ни в прямом, ни в переносном смысле. У нее были свои причины пойти на то, чтобы забеременеть и родить, и она вполне внятно и откровенно это озвучивает. Перемены в жизни. Новое поле для того, чтобы исследовать. Материнство как страна. Страна - это вообще довольно часто используемый образ в этой книге, и мне очень нравится сравнение приобретение нового статуса с путешествием. Как бы то ни было, в целом, я считаю страдания Евы по тому, что материнство как бы принижает ее социальный статус, довольно надуманными. Это не значит, что от них стоило отмахиваться, как это благополучно делал Франклин, нет, просто очень жаль, что у Евы рядом не нашлось человека - друга или врача, - который бы выслушал. Который бы слушал. Тогда бы ей не пришлось писать эти письма одно за другим. И не пришлось бы видеть в сыне злейшего врага.

  Да и в целом Ева мне показалась какой-то... инфантильной, что ли. Есть что-то от эскапизма в том, как она описывает свои мечты об идеальном доме, в котором ей не суждено было жить, и об идеальном мужчине, когда фактически жила с его полной противоположностью. Есть что-то истеричное в том, как она бичует американские нравы.

  Ева настолько уверилась в том, что они с Кевином живут в разных мирах, которые пересекаются по досадной случайности, что даже не замечает, как много в своем цинизме он взял от нее. И не взял ничего из того оптимизма Франклина, довольно бездумного оптимизма, который заставляет думать о жизнерадостности лабрадора.

  У меня сложилось впечатление, что Ева не любит никого из своих детей. К Кевину она испытывала вполне четко выражаемую неприязнь, а Селию любила как игрушку, то есть так, как Франклин любил Кевина. Еве повезло, что второй ребенок оказался достаточно бесхарактерным для того, чтобы она вполне могла удовлетворить свои материнские амбиции.

  Единственным человеком, которого любила Ева, был Франклин. Все в тексте говорит о любви к мужу - и ее воспоминания о периоде, когда они еще не завели ребенка, и ее бесконечные уступки, граничащие с бесхребетностью, на которые она шла, лишь бы Франклин не задумался о разводе. В словах, обращенных к мужу, полно нежности, ласки, других эмоций, которые окутывают и обволакивают читателя. Это - искренность, которой не достает в ее слащавых воспоминаниях о Селии. Ева упрекает Кевина в том, что он вел себя так, что посторонний человек и не догадался бы, что у него есть сестра. И в то же самое время она пишет так, что, пока она не приступила к повествованию о Селии, невозможно даже заподозрить, что, кроме Кевина, у нее был еще один, якобы любимый ребенок.

  Это не значит, что Ева плохая героиня. Нет, читать от ее лица было безумно интересно. И это не значит, что она выписана плохим человеком. Она обычная, как и все люди, которым просто не повезло.

  А теперь нам нужно поговорить о Кевине. У меня нет к нему ни жалости, ни сочувствия. В шкуру Евы так вживаешься, что приходится себе напоминать, что, конечно, он психически нездоров и нестабилен. Но с такими людьми, особенно когда ты не можешь от них никак сепарироваться (хотя бы потому, что он твой ребенок и ты обязана о нем заботиться), действительно очень тяжело. И если нет достаточной информации (а я не знаю, как в 1980-е в Америке обстояли дела с диагностикой и лечением психических заболеваний у детей, тем более что Ева сама пишет о недоверии к психиатрам), то очень легко поверить в то, что ребенок гадит в памперсы в шесть лет от дурного характера, что он апатичен и не любознателен не потому, что у него проблемы в развитии, а потому, что он такой назло матери. Лично мне оказалось сложно определить, где проходит грань между психическим нездоровьем Кевина, искаженным восприятием Евы и художественным вымыслом автора, чтобы вынести какое-то однозначное мнение по поводу Кевина.

  В книге много другого, что относится непосредственно к реалиям США, об этом трудно эмоционально судить человеку, не живущему там, но все равно она цепляет за живое. Пожалуй, надо будет посмотреть фильм: интересно, как обыграли в нем специфическую форму повествования.

  Содержит спойлерыОткрыть

  8

  688