Рецензия на книгу

• 

  User_222 ноября 2020 г.

  Любой историк не существует в вакууме: он живёт в определённое время, в определённом месте и является носителем определённой культуры. Всё это, разумеется, влияет на его профессиональную деятельность. Поэтому попытка связать духовный и научный облик учёного представляет большой интерес, тем более, когда речь идёт о таком противоречивом периоде нашей истории. К сожалению, у Л. А. Сидоровой ничего толком не получилось.

  Оглавление достаточно привлекательное: религиозные взгляды, литература, музыка, живопись и др. в первом блоке; источник и метод, научные школы, публикация источников, личные библиотеки во втором. Однако внутри весьма печально. Если свести всё к трём словам, то можно сказать так: мало, поверхностно, хаотично.

  Вся книга построена на довольно ограниченном материале: это дневники, переписка, воспоминания где-то десяти человек или около того. Среди них М. В. Нечкина, И. И. Минц, И. М. Гревс, С. Б. Веселовский, С. А. Пионтковский, М. М. Богословский и др. Из перечисленных только Гревс занимался зарубежной историей. Мне кажется, специализация учёного крайне важна для такой темы. Брать же почти исключительно историков России, но писать работу обо всех как-то странно. Причём сфера их интересов зачастую даже не обозначается. Основных героев довольно мало, но ни их самых кратких биографий, ни перечня главных работ здесь почти никогда нет. Обычно человек появляется сразу, будто мы о нём и его, скажем, дневниках уже всё знаем. Примечаний море, но они все примерно такие: "Иван Михайлович Гревс (1860 – 1941) – историк. С 1889 г. приват-доцент, профессор Петербургского университета (с 1902 г.)". Иногда потом в тексте могут проскочить названия работ, элементы биографии, но редко и часто много позже первого знакомства с историком. Возможно, читатель должен и так их знать, однако, если С. Б. Веселовский на слуху (и не факт, что все имеют представление о его биографии), то вот, например, С. А. Пионтковский нет. К тому же книга, насколько могу понять, рассчитана на широкую аудиторию, а в примечаниях хватает совершенно избыточного: "Александр I Павлович (1777 – 1825) – российский император (1801)". Почему бы тогда не сказать несколько вводных слов о том же Пионтковском и его научных работах, о его дневнике (когда, в каких условиях он писался)? В общем, странно.

  Источников и главных героев, повторюсь, не сильно много. Л. А. Сидорова несколько раз указывает на их нехватку. Вероятно, так и есть, но при этом она ведь привлекает тексты не только условной десятки основных авторов, но и другие, однако эпизодически, и складывается впечатление, что их потенциал не раскрыт. Не верится, что историки России писали по теме книги, а остальные почти нет. Например, А. Я. Гуревич фигурирует только однажды, хотя уж его-то сочинения, прежде всего "Историю Историка", можно было лучше проработать, раз материалов не хватает. Кроме того, в списке источников указаны только восемь архивных дел (без подробностей) из двух мест: Архива РАН и Архива ИРИ РАН. Мне кажется, их может быть гораздо больше. То есть, возможно, многое ещё просто не введено в научный оборот, хотя это только и предположение.

  На самом деле, относительно небольшое количество активно задействованных источников и главных героев ещё не ставит крест на всей работе. Важнее, как это всё будет использоваться. Но и здесь, к сожалению, беда. Текст получился довольно хаотичным и поверхностным. Обычно это череда каких-то мест из источников личного происхождения с довольно неглубоким их анализом. В основном это нагромождение фактов. Ни полноценного научного, ни полноценного духовного облика советских историков книга дать не может, не говоря уже о каком-то соединении двух планов.

  Особенно научному облику не повезло. Об этом написано вполне прилично литературы, поэтому, возможно, Л. А. Сидорова не захотела повторяться, но сама она оказалась не на многое способна. У неё и мало тем, и мало материала. Скажем, глава об отношении к публикации источников посвящена строго одной переписке и конкретному конфликту. Также в духовном облике глава об отражении советских историков в литературных произведениях об одном конкретном случае. Зачем тогда было так обобщённо называть главы, да и саму книгу? Почему это "Документальные публикации и полемика вокруг них", а не "Переписка Е. Н. Кущевой с Б. А. Романовым и их спор о том, как публиковать древнерусские источники"? Почему это "Советские историки: духовный и научный облик", а не "Что думали М. В. Нечкина, С. А. Пионтковский и некоторые другие о разных писателях, художниках, композиторах"?

  В главе "Личные книжные собрания" говорится, что все историки были заядлыми библиофилами, обожали книги, собирали в меру своих возможностей огромные библиотеки, порой вели их описи. Иногда эти библиотеки потом кому-то завещали, передавали университетам и т.д. Это что-то вполне очевидное, а хотелось бы конкретики. Если у некоторых историков были описи своих библиотек, если они их завещали учреждениям, где всё это фиксировали, то почему бы не углубиться в эту тему? Почему бы не привести хотя бы один пример в самых общих чертах, что там было внутри? Не отрывок из письма, где историк сообщает о покупке отдельной книги, а в целом о его коллекции. И так понятно, что историки обожают книги, но какие книги? В главе о литературе использовались дневники, воспоминания, письма, чтобы рассказать об отношении к Толстому, Чехову, поэтам Серебряного века. Но можно ведь ещё взглянуть на сами библиотеки или их описи, чтобы посмотреть на картину в целом. Для книги же Л. А. Сидоровой характерна зацикленность на источниках личного происхождения, что сильно её обедняет. Самого простого сопоставления книг, на которые в своих трудах ссылались историки в разные периоды жизни, и того нет, хотя для этого не надо сидеть в архивах, если в библиотеках сохранились экземпляры их публикаций. То есть по итогу мы так и не узнаем, на каких научных трудах росли историки, чем они интересовались помимо своей узкой специализации, на каких, в конце концов, языках читали. Зачем вам это? Вот А. Е. Пресняков, он тратил все свободные деньги на книги и постоянно испытывал нехватку в средствах. Вот М. В. Нечкина и история о том, как она "доставала" новые шкафы для книг, а ещё у неё была беседка со множеством журналов. Какие книги хранились в шкафах, какие журналы в беседке? Да какая разница, это всё лишнее, вот вам цитата из её дневника про мечту о покупке одной конкретной книги и хватит.

  Если говорить в целом, то складывается ощущение, что прочитал студенческий диплом, а не довольно свежую книгу доктора исторических наук, ведущего научного сотрудника Института российской истории РАН. Я не знаком с другими работами Л. А. Сидоровой. Возможно, они производят совершенно иное впечатление, но эта откровенно слабая и неудачная. Не надо её читать.

  11

  291