Рецензия на книгу
De profundis. Тюремная исповедь
Оскар Уайльд
Аноним4 мая 2012 г.До того, как я взялась за эту книгу, я не знала ни о деталях падения О. Уайльда, ни о той роковой роли в жизни писателя, которую довелось сыграть юному аристократу Альфреду (Бози) Дугласу. Пролистывая первые страницы с описанием бесконечных скандалов, унижений, выяснения отношений думалось, ну вот сейчас Уайльд "включит мужика", наведет порядок в своей жизни и пошлет этого ужасного Бози куда подальше. Но нет, все терпел, переносил, жалел и бесконечно прощал. Не могу согласиться с тем, что Уайльд мученик и жертва, кроткий безмолвный агнец, которого злые и коварные Дугласы принесли в жертву бездушному Обществу. Нет. Эти отношения, их форма и динамика – его вполне осознанный выбор. Остается лишь искренне посочувствовать писателю в том, что самообман, потакание своим слабостям, погоня за наслаждениями – все это зашло так далеко и привело к позору, разорению и, в общем-то, полному краху.
Альфред Дуглас Оскару Уайльду:«Когда Вы не на пьедестале, Вы никому не интересны. В следующий раз, как только Вы заболеете, я немедленно уеду»
И можно нисколько не сомневаться в искренности слов этого человека. Но мы все умны задним числом, к сожалению.Язык автора богат и прекрасен. Много очень красивых образов и глубоких размышлений. Написано живо, красиво, честно, горько … Еще большую горечь словам Уайльда придает тот факт, что все это имело место быть в действительности и все, что мы видим на страницах книги – это боль и переживания реального человека, человека у которого было все о чем только можно мечтать, но который все это потерял.
Первую часть, о деструктивных отношениях с Дугласом, читать было сложно и, местами, неприятно. Вторая же часть, которая представляет собой рассуждения о Христе, Любви и Ненависти, Счастье, Унижении, Страданиях, Прощении, Смирении, Красоте и многом другом, что было не понаслышке знакомо и близко автору, очень тронула и задела за живое.
Я помню, как сказал одному из своих друзей, когда мы были в Оксфорде, - мы бродили как-то утром по узеньким, звенящим от птичьего щебета дорожкам коллежда св. Магдалины, - что мне хочется отведать всех плодов от всех деревьев сада, которому имя – мир, и что с этой страстью в душе я выхожу навстречу миру. Таким я и вышел в мир, так я и жил. Единственной моей ошибкой было то, что я всецело обратился к деревьям той стороны сада, которая казалось залитой солнцем, и отвернулся от другой стороны, стараясь избежать ее теней и сумрака. Падение, позор, нищета, горе, отчаяние, страдания и даже слезы, бессвязные слова, срывающиеся с губ от боли, раскаяние, которое усеивает путь человека терниями, совесть, выносящая суровый приговор, самоуничижение, которое становится карой, несчастье, посыпающее голову пеплом, невыносимая мука, облекающая себя во вретище и льющая желчь в собственное питье, - все это отпугивало меня. И за то, что я не желал знаться ни с одним из этих чувств, меня заставили испробовать все их по очереди, заставили питаться ими – и долго, очень долго иной пищи у меня не было.
Сильно. Очень сильно.19100