Рецензия на книгу

• 

  elen_rimskaia31 августа 2020 г.

  
  Мне очень хотелось плакать, но мешал грим.
  
  И только какая-то сила - видимо, ее и зовут судьбой - всегда заставляла меня вспоминать о моей профессии, моем положении.
  Я - клоун и собираю мгновения.
  
  Нет ничего хуже, чем клоун, который вызывает жалость.
  
  А в этом мире все друг другу посторонние.
  Люди всё понимают не так.
  
  И не было никого, кто мог бы вернуть меня оттуда, из зеркала.
  
  Генриетта в синей шляпке с рюкзаком. Она не вернулась.
  Очень хотелось бы поговорить по телефону с Генриеттой, но теологи еще не оборудовали связь для таких разговоров.
  
  Но, может быть, я никогда не понимал Мари.
  Мы только всегда смотрели друг на друга и улыбались.
  
  Уходи.
  ( В этом маленьком слове таилось столько нежности, что я подумал: ее хватит на всю жизнь, - и чуть не расплакался. )
  И она меня просто вычеркнула.
  Я должна пойти тем путем, каким я должна идти.
  А я не могу себе представить счастье, которое длилось бы дольше, чем секунду, ну, может быть, две-три секунды.
  
  Моногамны вороны, колюшки, галки, иногда носороги.
  Но только не Мари.
  
  Поищите себе опять такую родную душу, как та девушка, что с вами ездила.
  Мари, думай ни о чем.
  Думай о клоуне, который плачет в ванне и расплескивает кофе себе на туфли.
  
  А теперь я мертв, на тысячи часов заперт наедине с моим лицом - и нет мне больше спасения в глазах Мари.
  
  Нацистские свиньи, марионеточные нити, душа его брата в опасности, второй выкидыш, дышать жалостью к самому себе, католичество, пьяный клоун, пантомимы; вечность, полная уныния.
  
  Я верю, что живые бывают мертвыми, а мертвые живут.
  Жизнь продолжается или что-то в этом духе, но я точно знал, что это не так, не жизнь продолжается, а смерть.
  
  Мгновения невозвратимы.
  Нельзя трогать мгновения, нельзя их повторять.

  4

  290