Рецензия на книгу

• 

  Аноним27 августа 2020 г.

  «Блевотина»

  Роман «Подвиг» вызвал противоречивые отклики при первом издании в парижском журнале «Современные записки» и прошел почти незамеченным, когда 40 лет спустя, на другой географической широте, в США, Набоков переиздал его для англоязычной публики.

  «Подвиг» рассказывает историю недолгой жизни барчука Мартына. После Октябрьской революции он эмигрирует с матерью в провинцию под Лозанной, поступает в Кембридж и далее курсирует между двумя этими городами, с добавлением Берлина, куда во второй трети романа переезжает его возлюбленная Соня. Основное действие приходится, однако, на Кембридж, а развязка, к которой Набоков готовит читателя посредством флешфорвардов и провиденциальных намеков, состоит в том, что в финале Мартын перейдет советскую границу, где предположительно, погибнет.

  Когда «Подвиг» был впервые опубликован в 1931 году в журнале «Современные записки», Набоков получил ворох противоречивых отзывов, которые упрощая, сводились к формуле «роман хорошо написан, но … (и далее вставьте синоним к слову «бездушен»). «Новый роман «Подвиг», написанный с блеском и убедительностью формы, несколько пугает внутренней неоправданностью» – пишет критик Михаил Осоргин. «Именно какое-то несколько даже утомительное изобилие физиологической жизненности поражает, прежде всего, в Набокове. Все чрезвычайно сочно и красочно, и как-то жирно. Но за этим разлившимся вдаль и вширь половодьем — пустота, не бездна, а плоская пустота, пустота как мель, страшная именно отсутствием глубины» – вторит публицист Владимир Варшавский. С одной стороны вроде бы типичная волынка эмигрантской критики, с другой, «Подвиг», пожалуй, первый роман в карьере Набокова, который под нее подходил. Взять к примеру предыдущий и будущий романы писателя «Защита Лужина» и «Камера обскура»: читатель легко проникается эскапизмом одинокого Лужина в мир шахмат, так же как может понять гормональный взрыв почтенного бюргера, одержимого страстью к юной капельдинерше, но мотивы Мартына из «Подвига» ему не понятны. Набоков время от времени показывает как бы со стороны, что барчук вспоминает миртовый запах Крыма или великолепные снежные ковры из стихов Пушкина, но когда в финале в обход легальных путей и увещеваний доброхотов он отправляется через советскую границу – это выглядит неубедительно.

  Когда «Подвиг» в 1971 году был переиздан на английском языке, он прошел почти незамеченным. Литературовед Брайан Бойд объяснил это сменой трендов – на международном книжном рынке магический реализм писателей Карибского бассейна активно теснил классический европейский роман и вообще, за предыдущие 15 лет вышли десятки произведений Набокова, так что публика им пресытилась. В этом, безусловно, есть доля истины, но главной причиной провала «Подвига» было другое. Для англоязычных читателей роман не представлял интереса, поскольку ранее Набоков опубликовал мемуары «Память, говори»; в них он описал, причем гораздо лучше, такие характерные для «Подвига» мотивы как пассажирские поезда, кембриджский быт и игру в футбол. И конечно, финал, – он продолжал вызывать вопросы. Большая часть читателей, ознакомившись с романом, отметили богатый и непрерывный поток описательной прозы с такими вычурами как «разноцветные внутренности шкапа» или «пепельный нарост (сигареты), схожий с седой хвоей, в которой сквозит зловещий закат», но недоумевали о мотивах толкнувших Мартына на безрассудный поступок. Неразделенная любовь к Соне? Что-то еще? Не случайно, что и 40 лет спустя, когда интерес к творчеству Набокова вернулся, «Подвиг» так и остался одним из самых низко оцененных его произведений. На библиофильском ресурсе Goodreads, роман занимает предпоследнее 16-е место, располагаясь чуть выше другой спорной работы мэтра – романа «Взгляни на Арлекинов!». Показательно: и там и там встречаются поднадоевшие перепевы набоковской биографии; и там и там герои наделены психологически недостоверной idea fix – герой «Арлекинов» Вадим Вадимыч не может мысленно представить, что правая и левые сторона поменялись местами; герой «Подвига» Мартын не может забыть Россию и отправляется в опасную экспедицию в СССР, чтобы сгинуть неподалеку от деревушек с названиями Режицо и Пыталово.

  Сознавал ли Набоков психологическую неубедительность «Подвига»? Вероятно. Среди всех своих русскоязычных произведений, он перевел и переиздал этот роман для англоязычной публики последним. В предисловии Набоков двусмысленно отметил: «.. что при всем, что есть в этом романе, за исключением впадания в фальшивый экзотизм или плоскую комедию, он взмывает к вершинам чистоты и печали». В частном письме к другу и критику Эдмунду Уилсону, он выразился про «Подвиг» однозначно: «Я написал его двадцать лет назад, и не мне тебе объяснять, какое чувство вызывает собственная блевотина» .

  Содержит спойлерыОткрыть

  5

  636