Рецензия на книгу

• 

  Аноним28 июля 2020 г.

  Полеты во сне и наяву

  Вместо предисловия
  "Вокзал потерянных снов" – одно из заданий в марафоне «12 книжных кирпичиков». За шесть месяцев и почти четыре прочитанных произведения были обнаружены: один самый трудночитаемый текст, один самый быстрочитаемый текст и один самый долго читаемый текст. Угадайте, роман Мьевиля – это какой?

  Очень часто я выбираю книги по обложкам (когда вела инсту по цветам, даже спецом старалась так подобрать для эстетики). И не менее часто такая любовь с первого взгляда на первом же взгляде и разбивается вдребезги, а затем следуют долгое разочарование и возгласы «Да больше никогда!» И роман Ч. Мьевиля стал на этом фоне просто-напросто удивительным исключением. В хотелки я его добавила давным-давно, очаровавшись ярко-желтой обложкой с каким-то странным крылатым существом прям по центру и, пожалуй, мистически-чарующим названием (это второй рецепт любви с первого взгляда). А после надолго забыла.

  С месяц назад, понимая, что нужно будет приступить к чтению, я забила название мира/книги в поисковик, перешла на вкладку с картинками и пропала во второй раз. Все арты и иллюстрации были такими «моими» - именно тем, с чем я ждала встречи долгие годы: много странных мутантов, городская эстетика с железными дорогами, дирижаблями, индастриалом-андерграундом, стим-, пара- и прочим панком… Как любитель исследовать собственный город не только с парадной стороны, я уже заочно окончательно нарекла автора – любимым писателем, а роман – любимым произведением.

  Взяла книгу в библиотеке (в новом издании). Повертела кирпич в руках. Опечалилась (объемом), но начала читать. Подъем в небо был трудным (первые 300 страниц ничего особо не происходит, да и знакомство с новым миром всегда движется со скрипом), но зато последующий полет оказался стремительно-волнующим и завершился буквально за день (да, в субботу я читала запоем, лишь изредка прерываясь на проверить почту/поесть/отдохнуть от чтения очередных 150-200 страниц). Правда, ощущение, что я все еще в облаках и возвращаться на землю до сих пор не хочется (это я в мыслях про фан-арты по миру Нью-Кробюзона).

  Признаюсь честно, со стимпанком я уже знакомилась по роману Пехова, и на фоне этого с опаской открывала Ч. Мьевиля, а теперь понимаю: наш соотечественник лишь жалкое подобие англичанина.

  Притом, что я столь пристально изучала иллюстрации, содержание все равно стало для меня загадкой-открытием или даже чередой таковых, и все отдавались личными-творческими-научными триггерами.

  Первый сон - город и стиль. Роман покорил своей атмосферностью – он не только и не столько о конкретных героях, но городе, пространстве, мире в целом, а тут уж есть где разгуляться: детальность, техническая магия или магическая техника (здесь слабее – ниже поясню), организация общества, традиции, пейзажи, описывающие дороги, здания, погоду, настроение всего социума. Вот уж на что автор не скупился, так это на описания! Иногда из-за них роман провисал, особенно под конец – описания ради описаний, некая затянутость есть (это первая ложка дегтя).

  Второй сон – сюжет и техника. Поразительно, насколько виртуозно сводятся в итоге все сюжетные линии, которые, казалось бы, несопоставимы друг с другом. Правда, здесь же добавлю вторую ложку дегтя: линия с искусственным интеллектом-вирусом мне изначально показалась лишней (во время самой первой сцены с чистильщиком), и я очень удивилась, когда именно она получила продолжение, к тому же настолько сюжетообразующее, решающее в общей развязке. Изначально возникло ощущение, будто объединили сразу два разных произведения – одно на 90% магическое и на 10% техническое (то, что в настроение мне попало), а второе – на 90% техническое и на 10% магическое.
  
  Третий сон – атмосфера и натуралистичность. Порой казалось, что я смотрю очередное аниме Миядзаки, но в текстовом варианте (а кстати, сериалов по Нью-Кробюзону нет? Тогда я буду в печали). Помните купание грязного речного бога? Вот примерно так и выглядит по большей части мир Ч. Мьевиля.

  Четвертый сон – герои и традиции. Этот странный-мрачный мир населяют не менее странные-мутные существа. Некоторых, как водяных, я представляла с трудом – настолько автор разрушил привычные образы. А с другой стороны, и связь с традициями здесь сильна - это я про огромного паука-мойру. Толкин, Рональд, дорогой, ты ли это?!

  Пятый сон – антагонисты. Но никто, никто не покорил меня так, как… мотыльки! Они стали для меня словно бы версией обожаемых чужих (экзоскелеты, неуязвимость, идеальная машина для убийств и форма - для выживания, а еще тот же ореол фрейдистских мотивов, но в профиль: не фалосы-вагины-трубки-пещеры, а более тонкие материи вроде снов и подсознания) и не менее обожаемых черных бабочек – наших общих с ASP персонажей, эдаких метафорических образов человеческой души, двойников, подсознаний, злобных «Я». И будто бы саундтреком к литературному кино звучало:
  О нет! Тот кокон пуст теперь,
  Пропал навеки старый зверь.
  Не знаю, что за тварь стоит:
  Она мертво бледна на вид,
  С крылами цвета темноты.
  Я удивлен: "О, кто же ты?
  Кто некогда у сердца лег?
  Клянусь душою! Мотылек!"
  У зверя полон злобой взгляд
  И жаждой; знаю: кровь хотят
  Мою испить, лобзая рот.
  Я знаю: скоро смерть придет.
  Склонилась тварь, смеясь едва,
  И шепчет в ухо мне слова:
  "Поверь! В том нет вины моей!
  Ведь я всего лишь дикий зверь".
  (перевод с нем. – мой)
  Мотыльков по прочтении я тоже нашла, но хочу нарисовать и свою версию (немного, может быть, отличную от канона, но воспроизводящую мое настроение, тем более ко мне по счастливой случайности сейчас попала книга по рисованию магических существ – ну прямо в тему!).

  Шестой сон – о личном и мировом. И поражалась, насколько удачно я выбрала книги для годового марафона еще в январе-феврале: она напрямую коррелирует с происходящим сейчас в реальном мире – вирусом, который многим подрубил крылья и лишил снов в прямом или переносном смысле.
  А еще этот роман совершенно иначе открылся в финале. В общем, даже если бы мне не понравилось все, что произошло ДО, я бы смело поставила даже четверку за подобный поступок героя, за его личный приговор крылатому другу.

  20

  2,2K