Рецензия на книгу
Господа Головлевы
Михаил Салтыков-Щедрин
Аноним26 июля 2020 г.Была некогда огромная семья. Дети и родители, братья и сёстры, племянники да племянницы. Душ подневольных несколько тысяч, да имений не счесть. Хотя была ли семья.. Когда каждый только о себе, а окружающие исключительно в обузу, когда мать «выкидывает куски», только бы съехало дитятко да на глаза больше не показывалось, а если пропил да промотал благословение родительское и в отчий дом вернуться задумал — так это только в сарай какой, да чтоб в дом ни ногой. А коль помер вдруг, ну что поделать, бог дал бог и назад взял, разве это главное? Главное, чтоб крыжовник был до ягодки учтён: сколько созрело, сколько погнило, сколько продано да сварено. Дети-то это дело такое, разочарование одно да непокорность. Ведь всё ради них, ни ела, ни пила, всё богатство приумножала, а они, ироды, только о деньгах и думают. Кто в карты проигрался, да сгинул на каторге; кто женился без родительского согласия, а возможностей своих не рассчитал, оттого и застрелиться надумал. Какая в том отцова вина? На всё воля божья. Только бы денег им, супостатам. А вот ежели бы маменька те сто рублей, которые на его рождение 70 лет назад-то в дело вложила, так это сколько ж дохода-то было бы. А ещё коробочку из под чая не забыть бы обратно стребовать, красивая ведь коробка-то!
Не хочется мне отдельно каждого члена головлёвской семейки разбирать, все, как один, пустомели увечные без царя в голове. Чего ради имения коллекционировать, подсчёты накоплениям вести, до сумасшествия себя доводить, если добрым словом вспомнить тебя некому будет, хотя бы потому, что не останется никого, через жадность да слабоволие.
Ни в прошлом, ни в настоящем не оказывалось ни одного нравственного устоя, за который можно бы удержаться. Ничего, кроме жалкого скопидомства, с одной стороны, и бессмысленного пустоутробия – с другой. Вместо хлеба – камень, вместо поучения – колотушки. И, в качестве варианта, паскудное напоминание о дармоедстве, хлебогадстве, о милостыне, об утаенных кусках… Вот ответ, который получало молодое сердце, жаждавшее привета, тепла, любви.Первая половина книги далась мне тяжело, я больше гуглила, чем книгу читала, потому что «кортомить», «угобжение», «тороватый» и ещё три миллиона незнакомых и непонятных слов даются не просто. Ну ничего, ближе ко второй половине стало проще, уже даже «зимушки», «лапоточки» и прочие миленькие словечки не так сильно раздражали. Раздражали персонажи. Раздражала вера в собственную святость, раздражали поучения и упоминания Бога при каждом удобном и неудобном случае, раздражала безысходность и бездействие. Хотелось каждого трясти за плечи и орать, что так нельзя, что из этого ничего хорошего не выйдет, бог тут ни при чём, а счастье — это не сундук с деньгами и от смерти у обочины деньги ещё никого не спасли.
Головлёво – это сама смерть, злобная, пустоутробная; это смерть, вечно подстерегающая новую жертву.8448