Рецензия на книгу

• 

  Аноним24 марта 2012 г.

  У того, кто отовсюду гоним, есть лишь один дом, одно пристанище – взволнованное сердце другого человека

  
  Кто знает что творится в душе эмигранта, покинутого своей родиной, отрешенного от друзей и семьи... Пожалуй, тут може помочь только тот, кто сам побывал в его шкуре. Но так ли хороша "обетованная земля"? Конечно по сравнению с нацистским режимом она кажется раем, но так ли это? "Демократическое" государство безразличное к судьбе живого человека, не желающее "открыть глаза" на мировую политическую ситуацию, упорно продолжающее верить в мир...
  Но все-таки

  
  

  Как хорошо снова оказаться в Париже, не спеша идти по улице, окутанной серебристо-серым светом, ни о чем не думать… До чего он хорош, этот час, полный мягкой расплывчатости, и эта грань, где далекая печаль и блаженно-счастливое ощущение того, что ты еще просто жив, сливаются воедино, как небо и море на горизонте: первый час возвращения, когда ножи и стрелы еще не успели вонзиться в тебя… Это редкое чувство единения с природой, ее широкое дыхание, идущее далеко и издалека, это пока еще безотчетное скольжение вдоль дороги сердца, мимо тусклых огней фактов, мимо крестов, на которых распято прошлое, и колючих шипов будущего, цезура, безмолвное парение, короткая передышка, когда, весь открывшись жизни, ты замкнулся в самом себе… Слабый пульс вечности, подслушанный в самом быстротечном и преходящем…

  
  Сам того не понимая, Равик ищет жизнь, ищет внутренний покой... Любовь помогает ему разобраться во всем, она воскрешает его, заставляет вновь почувствовать запахи и ритм жизни... Жаль, что встретилась ему, по выражению Морозова

  
  

  Стерва. Не б…дь, а именно стерва. Был бы ты русским, понял бы

  Но несмотря на это, он понимает как нужна она ему, рассатавание разожгло его огонь еще сильнее. Но для Жоан это не подошло, даже искренне любя Равика, она не смогла пойти против своей природы.
  

  
  

  Счастье и несчастье казались теперь чем-то вроде пустых гильз, далеко отброшенных могучим желанием жить и чувствовать, что живешь

  
  Но как автор преподносит внутренний мир талантливого хирурга Равика! Я был поражен! Словно Высоцкий, не побывав в его шкуре ниразу, он поразительно точно описывает его переживания.

  
  

  Разве понять ему эту бездыханность, это напряжение, когда нож вот-вот сделает первый разрез, когда вслед за легким нажимом тянется узкая полоска крови, когда тело в иглах и зажимах раскрывается подобно занавесу, и обнажается то, что никогда не видело света, когда, подобно охотнику в джунглях, ты идешь по следу и вдруг – в разрушенных тканях, опухолях, узлах и разрывах лицом к лицу сталкиваешься с могучим хищником – смертью – и вступаешь в борьбу, вооруженный лишь иглой, тонким лезвием и бесконечно уверенной рукой… Разве ему понять, что ты испытываешь, когда собранность достигла предельного, слепящего напряжения и вдруг в кровь больного врывается что-то загадочное, черное, какая-то величественная издевка – и нож словно тупеет, игла становится ломкой, а рука непослушной; когда невидимое, таинственное, пульсирующее – жизнь – неожиданно отхлынет от бессильных рук и распадется, увлекаемое призрачным, темным вихрем, который ни догнать, ни прогнать… когда лицо, которое только что еще жило, было каким-то «я», имело имя, превращается в безыменную, застывшую маску… Какое яростное, какое бессмысленное и мятежное бессилие охватывает тебя…

  
  Его увлечение работой позволяет ему забывать о суровой реальности

  
  

  Мощная лампа заливала операционный стол ослепительно белым светом. Этот свет словно отгораживал от окружающего мира, выключал посторонние мысли. Деловитый, холодный, безжалостный и добрый свет. Сталь приятно холодила руки сквозь тонкие перчатки. Как хорошо о зыбкой неопределенности вернуться к ясности и точности.

  
  Ну что же, руководствуясь истинными духовными ценностями, человек может и должен выжить, может довольствоваться малым, не впадать в грех уныния и отчаяния в кажущейся безнадежности обстоятельств, в беспросветности бытия. А стержень - честность перед самим собой.

  Ремарк так раскрывает эпоху давно минувших дней, что у читателя не возникает дискомфорта от соприкосновения с ней, с бытом рядовых парижан… А также, бесспорно, искуссно показывает сложные характеры людей, живущих в непростые времена. Наверняка, это и является тем ключом, что делает произведения Ремарка бессмертными.

  16

  77