Рецензия на книгу
Middlesex
Jeffrey Eugenides
RondaMisspoken13 мая 2020 г.50 лет одиночества
«…гермафродит, от лица которого ведется рассказ» – и сразу пробежала волна мурашек, оставив после себя в голове череду афиш для цирка уродцев. Еще и «18+», еще и «…на запретную тему». Как будто идешь на ток-шоу к Малахову, где обязательно начнутся оскорбления, сенсационные расследования, может, и до рукоприкладства между диванами дойдет. Противно, но кто-то же смотрит: высокие рейтинги показательны. «Пулитцеровская премия» только несколько выбивается на столь скандальном фоне, рождая надежды на лучшее. Может, все-таки удастся не опуститься в пошлость и примитивизм?!
История урожденной Каллиопы Елены Стефанидис, ныне именуемой Калл, с синдромом дефицита 5-альфа-редуктазы начинается даже не с ее тщательно высчитанного появления на свет в Детройте в январе 1960 г. Тоненькая шелковая ниточка повествования тянется до самой Бурсы на севере Анатолии конца лета 1922 г. Именно оттуда бежали Дездемона и Левти, бабушка и дедушка Каллиопы, после отступления из города греческой армии и учиненного турками разгрома. Чуть удачливее других беженцев они сначала добрались до Афин с нелучшим положением, а затем до манящих возможностями и лучшей жизнью Соединенных штатов. При поддержке своей кузины и ее мужа новоприбывшие начинают понемногу обустраиваться на новом месте: учить язык, привыкать к особенностям менталитета и конвейерного образа жизни. Но крепче всего в чужой стране они держатся друг за друга: у них больше никого не осталось. Единственная надежда – создание собственной семьи, которая поддержит и станет опорой ровно до тех пор, пока основы ее не пошатнутся рождением гермафродита…
Выбор нестандартного повествователя задает истории определенный тон. На момент выхода романа тема гермафродитизма – непаханое поле художественной литературы. Даже сейчас отдельные публикации становятся известны узкому посвященному кругу лиц «в теме». Особая природа героя отражается на его рассказе. Нет, не в том смысле! Здесь отсутствуют истории для рубрики «скандалы, интриги, расследования». Парочка эпизодов навроде подросткового секса или стриптиз-бара для людей с нестандартным вкусом не вызывают ничего, просто еще один элемент сюжета. Наоборот, все интеллигентно, достойно, с некоторым высокомерием: даже на историю собственной семьи главный герой смотрит сверху, успевая со своей башни разглядеть и описать все детали до мельчайших подробностей. Но, опять же, подробностей стерильно анатомических, настолько, что вместе с вирусными бактериями разрушена и защитная микрофлора, которая могла бы как-то расшевелить читателя. Расстояние, с которого преподносится развитие событий, пропорционально расстоянию от рассказчика до читателя. Да, в некоторые мысли его любезно посвящают, но они не какие-то сумбурно-эмоциональные, а тщательно отфильтрованные, ничего случайного или личного. Эмпатии ни на грамм, реакция на поступки главного героя стремится к нулю, то есть никакая. А значит не волнует автора проблема половой и гендерной идентичности, вопросы сексуальности как таковые, и поиски себя здесь не важны, зато на первый план выходит семья с ее историей, культурой, традициями.
Эмигранты в Америке не закончились прибытием «Майфлауэр» и рабами африканского происхождения – пропиаренная американская мечта и ставка на свободу, пусть и сомнительного качества, продолжают притягивать людей надеждой на возможность лучшей жизни. Чем ты готов при этом пожертвовать? Родиной? Языком? Религией? Традициями? И даже если во славу мечте сложить это все на алтарь, никто не гарантирует получение статуса «своего», а счастья и подавно. Пережившая те же события, что и вся остальная Америка, вполне интегрировавшаяся семья Стефанидис все равно сохранила свое отличие на срезе: внешность, круг общения, православная церковь, блюда на столе, имена детей. В чужой стране под давлением общества национальный колорит меркнет, отступая в тень, а ведь так хочется к нему прикоснуться. В довольно категоричной манере автор напоминает о забытой мудрости наших предков, которые закладывали гораздо более глубокий смысл в те или иные обряды. И забвение этого опыта чревато жестокой расплатой. Другой вопрос, как прививаются детям определенные традиции: тираничное требование их соблюдения порождает только протест, который усиливается в подростковом возрасте желанием слиться с толпой, чтобы не противостоять ей. По сути – та же ассимиляция. Только время, постоянное копание в себе, кропотливая работа над собой позволяют вычленить из массы полноценную личность, чаще всего эклектичную, но единственную и неповторимую.
8/10
Рекомендуется: после Гомеров, Овидиев и иже с ними.
Опасно: в поиске грязного белья.8656