Рецензия на книгу

• 

  Аноним9 марта 2020 г.

  Бобрыкин ненавистный!!!

  Это судьба, вторая подряд книга о безумии от ненадежных рассказчиков.
  В рецензиях дп 2018 мне попадались отзывы на книгу Александры Николаенко. Начиталась я отзывов, но книгу в хотелки не добавила. Теперь она нашла меня сама в другой игре.
  Роман написан ритмизованной прозой. И этот пятистопный, а лучше многостопный или бесконечно стопный даже ямб читать нам не с руки. А лучше слушать его, особенно в отличном исполненьи, где пееигрыванья нет, зато пррочувствовать нам можно будет и волненье Сани, когда пишет Сане Таня, иль сам он пишет себе украдкой в стол. Наслушавшись два дня и самому (или самой) легко на ямб возможно перейти, который пьесами звучит, напоминает их...
  Да, ямб не хорей, слова к нему подбираются легче. ПОчти всю книгу мы слышим мысленный монолог Саши Шишина, Танины письма, ругань с матерью. Разум Сани явно не в порядке. От ненадежного рассказчика не добьёшься правды, спит ли он, где явь, где воспоминания, где сны, а где мечты.
  У недавно прочитанного Леклезио тоже поток сознания с кучей ощущений тактильных, вкусовых, обонятельных и зрительных впечатлений. Если Найя-Найя и блаженна, то по-детски, по-доброму оторвана от мира. Она скользит по поверхности, мимолётно регистрирует происходящее. У Сани же отклонение явно в злую негативную сторону. Он зациклен на Тане и лишь в ней находит радость. Повторюсь, что текст ненадёжен, и что происходит в реальности, мы не знаем. Обоняние - одно из древних в эволюции чувств, его центры глубоко в мозге запрятаны и явно у Шишина развиты.
  Какое-то время Саня учился в обычной советской московской школе, а может и все 8 классов там просидел. Что город в романе - Москва, стало открытием ближе к концу книги. В типичной девятиэтажке Саня и соседи могли бы жить в любом городе, но почему-то именно Москва.
  Незабвенная Таня Т., а позже и Б. (от Бобрыкина) - гордая девочка-спасатель. Вроде бы внешне и кажется её дружба со странным забитым мальчиком благородной, но на самом деле это самолюбование. Он ведь всегда поддакнет, слова поперёк не скажет, пойдёт за ней как привязанный куда угодно, будет носить портфель, возьмёт вину, если надо, и отдаст всё в квартире, было бы что выносить. Может быть собачкой сам, замечать или не замечать её усмешки в кулак... В затеях и играх она всегда будет первой, будет победительницей, легко же дурачка заболтать и выиграть. На фоне Тани язвительный прямолинейный соперник Бобрыкин в выигрыше. Говорит прямо, но может и поиздеваться. Из всех рассказчиков со временем меняется: Бобрыкин-школьник и Бобрыкин-взрослый совсем разные. Взрослый уже и не напоминает о прошлом, но каждый раз здоровается и спрашивает о чём-нибудь.
  Мать Шишина - отдельный кадр. Такую смесь примет, суеверий обычных и околорелигиозных ещё поискать надо. Она осознаёт, что дурачок кроме неё никому в этом жестоком мире не нужен. Лучше бы ему не вырастать, не любить... Носится с Евангелием мать-одиночка, ищет спасения от замкнутости квартирных стен и не находит. Боится за сына, но выразить это не умеет никак, кроме кучи запретов, ругани и чуть ли не проклятий. На самом деле, слушать подобное ужасно два дня в книге, а если ежедневно годами... Из-за неё мне казалось, что действие явно не в Москве. И ведь не тёмная деревенщина, явно в молодости много читала, а вместе с тем сонм примет дремучих... Календарь для неё существует только по религиозным праздникам и дням памяти святых. Сперва я парилась с высчитыванием Пасхи, если мясопусная неделя на Сретенье приходится, чтобы явь от сна хоть как-то отделять, а потом, столкнувшись в одном предложении с Анной зимней и солнцеворотом, забила.
  Почти всю книгу водовороты бесконечны, но и за понимание финала я не ручаюсь. Уже писала, что ритм очень для пьесы подходит, но поставить её будет трудно, слишком много запаховых и зрительных впечатлений городских пейзажей.
  Книгу великолепно начитал Дмитрий Креминский, одновременно по ролям и не переигрывая.

  24

  556