Рецензия на книгу

• 

  ElenaKapitokhina6 марта 2020 г.

  Эх! Глядел как в воду! Эта приключенческая повесть с налетом романтической дури меланхолического толку, плюс янг эдалт 19 века, не имела ни малейших шансов мне вкатить. Конечно, глупо оценивать сюжет книжки с точки зрения современного человека и в отрыве от литературных тенденций, но как не оценивать её с точки зрения здравомыслия? Ведь соглашаться или нет с порывами героя – исключительно дело читателя…

  Так вот, как читатель, я абсолютно не мог сочувствовать подростку, не только ищущему разнообразнейшие беды на свою и своих товарищей головы, но ещё и испытывающего мазохистское удовольствие от претерпевания этих бед. Оно имело бы смысл ради высокой цели, но по факту у Гордона Пима таковая появилась далеко не в начале путешествия, если, конечно, можно считать высокой целью путешествие в неизведанные края, в частности, к Южному полюсу. Я, во всяком случае, могу считать это таковой, однако даже при этом постоянный риск оголтелого юнца попросту неоправдан. И нет, я до сих пор обожаю Сабатини, Дюма, Брета Гарта, и даже некоторые романы Жюля Верна. С другой стороны, все они были после, а вот По, наследуя сентиментальным традициям, не дожил до выкристаллизовавшегося приключенческого романа. Потому-то мистические вещи или реалистичные ужастики у него выходили на ура, в сентиментальной повести рефлексирующему герою со спутанным сознанием самое место, вспомним его «Беренику», или «Чёрного кота» - в то же направление входит всё творчество Гофмана, ведь где проходит граница между реальностью и бессознательным – там и начинается чудесное/страшное. А вот в приключенческом романе на рефлексию просто нет времени, иначе получится такая же мутная история, как вышла у По с Гордоном Пимом. Поистине неудачное смешение, хотя с другой стороны, возможно, он в числе прочих и задал вектор приключенческого романа, поместив своего не от мира сего героя на палубу корабля.
  Как ни смешно сейчас читать о море, и о тёплом море на месте Южного полюса, в то время это были передовые научные гипотезы, заполонившие умы всех, в ком присутствовала хотя бы крупица любопытства. Сразу же в связи с кипящей точкой на полюсе всплывают мысли о «Земле Санникова», которую тоже нельзя считать хорошим художественным произведением, просто потому, что автор – не романист. Однако я собираюсь сравнить Гордона Пима с совсем другим произведением, написанным спустя столетие после Алексеем Толстым – с моим любимым Гариным, и вот почему. Не могу утверждать, была ли открыта ошибочность гипотезы об оливиновом поясе на момент написания романа или нет, но зная о том, что на самом деле всё в мантии Земли устроено совсем иначе, мы читаем этот роман, без вопросов принимая условия игры, потому что Толстой пишет теоретические выкладки, подражая научному слогу, который звучит не в пример солиднее, нежели взбалмошные речи неуравновешенного юнца Гордона Пима. Хотя абсурдность обеих гипотез в наши дни очевидна.

  У По присутствуют т.н. лирические отступления, исчисляемые страницами. Например, лекция про виды дрейфа и способы и причины в него залегать. Странная, потому что рассказывает ее Пим, который ранее в плаваниях не бывал, а в этом до сих пор сидел в трюме. Наверно, мальчику поумничать захотелось. Или же лекция про поиски и открытия островов, про гнездование пингвинов квадратами… Ладно, допустим, мне интересно читать про гнездование пингвинов, но эта дьявольская мешанина напоминает мне помои. Нет, помои – это не то, о чём вы подумали. Это то, что устраивал мой бывший в детстве, складируя всё подряд в какой-нибудь кастрюле на балконе – еду, вместо того, чтобы есть, гнилую воду из-под засохшего букета цветов, пойманных жуков и гусениц, замазку из окон… вот это были помои. И были они до тех пор, пока всё это не находила бедная мама. Вот ровно такое и наблюдается на страницах у По. Мне вспоминается в связи с этим другая книга, совершенно прекрасная, с тьмой-тьмущей и лирических (действительно лирических) отступлений, и статей по биологии, и чего только не – «Моби Дик». Но у Мелвилла-то вышел вылитый постмодерн, а тут просто слабосвязанная безвкусица… Ну и наконец, обвиняя в сплошном невежестве и недомыслии дикарей, По в то же время отказывает своим героям в элементарной логике: эти идиоты не могут сопоставить боязнь разнообразных белых предметов с выкриками «текели-ли» и прийти к заключению, что дикари просто боятся белого цвета… Не люблю читать про дураков(
  Вердикт мой таков: книгу эту будет интересно читать только литературоведу, интересующемуся развитием жанра.

  Что касается содержания – я так и не понял одного: куда делась собака? Забавно, читал По параллельно с фентезятиной Рива – там волка звали Собакой, здесь собаку зовут Тигром… Да была ли собака?.. Возмутило также и то, что когда Паркер настоял на жребии и вытянул его, а Питерс заколол Паркера, первое, что сделали эти идиоты – выкинули за борт его ноги, руки, голову и внутренности. А ведь руки и ноги тоже мышцы, то есть мясо...

  Вопросы к редакторам тоже оставляют желать лучшего, и, к сожалению, являются риторическими. Вопрос 1: Что ж это за исследователь такой, о котором вы отзываетесь в предисловии как о Рауле Амундсене? В Википедии об оном сведений нет. Вопрос 2: Нафига в повествовании о Южном полюсе помещать меркаторскую карту северного полярного региона? Южного – тоже поместили, но потом, смятению моему не было пределов. Вопрос 3: Нафига было помещать в современное издание тяжеловесный слог перевода Бальмонта? Зацените язык:
  

  
  Вскоре после этого случилось некоторое событие, на которое я склонен смотреть как на способное внушить самое напряженное волнение, столь преисполненное крайностью сначала восторга и потом ужаса, что оно превосходит силой впечатления любой из тысячи случаев, каковые приключились со мной за девять долгих лет, заполненных происшествиями самого поразительного и, во многих случаях, самого непостижного и непостижимого характера.

  8

  575