Логотип LiveLibbetaК основной версии

Рецензия на книгу

War and Peace

Leo Tolstoy

  • Аватар пользователя
    Аноним18 февраля 2020 г.

    «Консерватизм vs Либерализм»

    Кажется, вот у этой книги уж точно не может быть верной (и единственной) трактовки. Это всё – роман семейный, роман исторический, роман любовный, роман политический, роман вое… а, пожалуй, хватит.

    Я люблю его – и точка. Люблю лет с 13. Помню еще, как начала читать этот страшный кирпич, заключив пари с лучшей подружкой – смогу или не смогу? И как тонула, ошеломленная глубиною повествования и силою переживаний.

    Забавно, но эта же книга объяснила мне уже позже, во взрослые лета, как важно стране не останавливаться в развитии. А что забавного-то? А то, что, поразмышляв о векторе развития человечества, об исторических процессах и не гениальности великих (вернее, их зависимости от общих людских действий), Толстой не сказал прямо самое важное, а именно – как изменилось российское общество после наполеоновских войн. А эта мысль в книге, как мне кажется, главная, и не случайно «Война и мир» вышла из так и не написанного романа «Декабристы».

    А отчего, спрашивается, главными героями нарекаются Андрей Болконский, Пьер Безухов и Наташа Ростова – притом, что в книге есть герои не менее важные, та же княжна Марья или Николай Ростов?..

    Я, честно признаюсь, не знаю, кто из наших писателей ввел этот ставший обычным прием – образ России заключать в женщине. Но в нашей литературе их было полно. Наташа Ростова – это как раз эталонная Россия. Она наивна, более-менее умна, сильна, жертвенна, но при этом порывиста, влюбчива, готова броситься в омут, очарованная случайной красотой. Она – плоть от плоти своей страны и своего народа.

    Болконский же является ее эталонным возлюбленным. Болконский – это консерватизм, это то, что должно отмереть, это старые традиции Российской империи (значение аристократии, крепостничество, воинская честь и тут же – метания «лишнего» человека). Болконский не плох – но он обязан умереть. Символично, что он умирает именно после битвы на Бородинском поле, унося с собой в могилу устаревший образ мышления.

    Символично и то, что Наташа изменяет Болконскому (ну, почти) с Курагиным, который являет собой изнанку европейских традиций. Если Пьер Безухов есть отражение позитивных европейских изменений (к слову, даже сочетание иностранного имени с русской фамилией на это прямо указывает), то Курагины – отрицательных.

    Диалогов в книге полно, но главный, как мне кажется, – это тот, Болконского и Безухова. Вот стоят они и разговаривают о России. Оба, кстати, пережили восторг от гения Наполеона, но Болконский восхищался больше его военными успехами, а Безухов – его социальными проектами.

    Типичный Безухов:


    «Какое же может быть зло, что несчастные люди, наши мужики, люди так же, как мы, вырастающие и умирающие без другого понятия о боге и правде… Какое же зло и заблуждение в том, что люди умирают от болезни без помощи, когда так легко материально помочь им, и я им дам лекаря, и больницу, и приют старику? И разве не ощутительное, не несомненное благо то, что мужик, баба с ребенком не имеют дни и ночи покоя, а я дам им отдых и досуг?..»

    Типичный Болконский:


    «…Ты говоришь школы, поучения и так далее, то есть ты хочешь вывести его (мужика) из его животного состояния и дать ему нравственные потребности. А мне кажется, что единственно возможное счастье – есть счастье животного, а ты его-то хочешь лишить его… Другое – ты говоришь, облегчить его работу. А по-моему, труд физический для него есть такая же необходимость, такое же условие его существования, как для тебя и для меня труд умственный… Ах, да. Больницы, лекарства. Гораздо покойнее и проще дать ему умереть. Другие родятся, и так их много».

    Позволив Болконскому умереть и отдав Наташу Безухову, Толстой ясно показал, на чьей он стороне в данном вопросе.

    Победители Наполеона были из первого великого поколения в современной (относительно) истории России. Именно они стали отцами всех российских реформаторов, без них не было бы ни декабристов, ни 1905 г., ни 1917 г. И поразительно, как тонко и точно Толстой изобразил это в своем гимне обновленной войной России.

    Гений – вот и все.

    51
    6,5K