Рецензия на книгу

• 

  JohnMalcovich7 января 2020 г.

  «Пропаганда помогла нам прийти к власти. Пропаганда поможет нам удержать власть. Пропаганда поможет нам завоевать весь мир». (агитплакат нацистов)

  «Путем агитации и пропаганды мы отняли у Антанты ее собственные войска» (товарищ Ленин В.И.)
  
  Михаил Иванович Бурцев, политический балабол, прообраз современных телевизионных, говорящих голов. В специфическую группу этих пастырей коммунистических овец выделили еще во время псевдовойнушки на Халхин-Голе. Тогда, внезапно, понадобилось широко развернуть политработу среди войск противника и населения оккупированной им Маньчжурии в целях морально-политического разложения его фронта и тыла. Целую телеграмму настрочили из политуправления рабоче-крестьянской армии по этому поводу и таких как Бурцев набрали в бригаду фронтовых агитаторов. Все они имели лишь политобразование, что равносильно было отсутствию образования. Сам Бурцев, например, изучал и преподавал одновременно такой суперважный предмет, как история Коминтерна и попутно рассказывать про особености революционной пропаганды, в частности республиканской Испании среди солдат Франко... Порнографическим японским листовкам, в которых утверждалось, будто не японские, а советско-монгольские войска нарушили границу, советские пропагандоны должны были противопоставить ленинские тезисы. Дабы прибавить себе родимым весу и значимости, Бурцев долго описывает процесс обдумывания текстов листовок. Ведь, как известно, «листовки — вещь очень ответственная и из всех видов литературы самая трудная. Поэтому обдумывать тщательнее и совещаться коллективно необходимо». Именно так завещал обитатель Мавзолея! И это было нелегко. Ведь японцы ссылались на свои победы во время русско-японской войны. Нашим же пропагандистам оставалось ссылаться только на героические примеры бессмысленной гибели русских солдат. Политотделу армии передали 30 журналистов, специалистов-востоковедов, переводчиков, полиграфистов с типографией и комплектом шрифтов-иероглифов (в 3000 знаков). А потом из Москвы прибыл и звуковещательный отряд в составе пяти грузовиков и спецмашин. Японских пленных откармливали и демонстрировали их упитанность не желающим бросать оружие японским солдатам. Духом дружбы и добрососесдства были проникнуты листовки, которые подчиненные Бурцева сбрасывали на головы «братьям» финнам, во время принуждения тех к покорности. Правда, не сильно верили финские солдаты советским листовкам и предпочитали пополнять ряды «лесных братьев». Но Бурцев, не моргнув глазом, кается в том, что они переоценили уровень классовой сознательности солдат финской армии. А вот англичане относились в пропаганде с умом. В ряды промывателей немецких мозгов они не привлекали странных личностей без образования. Немцев обрабатывал сам Герберт Уэлс, писатель-фантаст. Листовки англичан деморализующе действовали на германские войска, особенно на их союзников — австро-венгерскую армию. Дом Крю в Лондоне, откуда осуществлялось руководство пропагандой в неприятельских странах и армиях, немецкие историки назвали «министерством разрушения германской веры в себя».
  Интересный факт: английская пропаганда использовала все, что возможно, не пренебрегала даже выдержками из социалистических газет Германии и «Письмами к военному суду» Карла Либкнехта.
  Возникает вопрос, почему же Бурцев не использовал материалы Либкнехта? Накануне войны седьмые отделы начали создавать в политуправлениях приграничных военных округов. К работе активно привлекали политэмигрантов. Вся убогость и искусственность такого понятия, как страна СССР, стала видна тогда, когда внезапно выяснилось, что напечатать листовки в больших тиражах для фронта мог только комбинат «Правды». Но и там это было сделать сразу нельзя, так как не было иностранного шрифта. А потом, когда достали где-то шрифт – не иначе, как немецкие псевдо-коммунисты помогли достать – выяснилось, что ни один из сотрудников отдела не мог перевести обращение к немецкому солдату на немецкий язык! Читаешь пропаганду Бурцева и хочется его репрессировать. Ведь получается, если ему верить, в огромной стране не нашлось людей, владеющих профессионально иностранными языками. Или же намеренно набрали бездарей в политотдел, руководствуясь исключительно еврейскими фамилиями при этом, а не знаниями языка? «Они могли читать, писать, редактировать, но не переводить — литературно точно и безупречно. Нужен был именно литературный переводчик. Вот когда я понял, что перевод не случайно считают искусством и что не всякий, кто знает, язык, может претендовать на эту роль, поскольку искусство не терпит дилетантов.» Начальник Бурцева, Мануильский Д.З. рождает смелый замысел пропаганды: он предлагает развеять миф о том, будто Красная Армия и Советская власть представляют собой опасность для Германии и ее народа! В листовках советских политорганов врагам словно намеренно напоминали о том, что не было никогда у России армии способной не допустить разорения и разграбления родной земли чужими армиями. Упор делался на опыте войны с Наполеоном, который, вволю побродив по русской земле, спокойно ушел домой. А русские, в честь его доброго имени до сих пор пьют коньяк «Наполеон» и закусывают его одноименным тортиком! Немцы сжигали советских людей, а политруки печатали листовки следующего содержания:
  «Немецкие солдаты! Долой развязанную Гитлером грабительскую войну! Да здравствует дружба между немецким и русским народами!»
  Звуковые агитационные установки служили скорее сигналом к атаке для немцев, или для выдачи им собственных планов наступления. Иначе чем можно объяснить многочисленные примеры того, как после псевдо-ультиматума в 24 или 48 часов, немцы тихо и «незаметно» снимались с позиций и безнаказанно уходили прочь. В начале войны не хватало самолетов, но это ерунда. Дело пропаганды важнее и Бурцеву выделяют целую агитэсадрилью для забрасывания карателей листовками с воздуха. И думается, что лучше было бы, если бы эту труппу агитактеров направили куда-нибудь на завод, в помощь детишкам, изготавливающим снаряды на морозе под открытым небом. Но увы, кто-то решил, что Бурцев нужен на фронте. И готовил Михаил Иванович «инструкции по опросу пленных». Люди, не нюхавшие войны, писали инструкции по допросам пленных. Бурцев валяет дурачка, притворяясь, что он и не подозревал о том, что из пяти с лишним миллионов солдат и офицеров вермахта, вторгшихся на нашу землю, около трех миллионов были членами национал-социалистской партии. Что они прошли школу фашистской молодежной организации «Гитлерюгенд». Что у большинства из них на родине в заложниках у нацистов оставались родственники. В своих дневниках немцы писали следующее: ««Мы разговаривали с населением языком пулеметов. Крики, стоны, кровь, слезы и много трупов... Никакого сострадания мы не ощущали. В каждом местечке, в каждой деревне при виде людей у меня чешутся руки, хочется пострелять из пистолета по толпе...» И вот этим существам Бурцев противопоставлял тезисы немецкого же агента Ленина! И еще удивлялся тому, что его пропаганда не оказывает влияния на немцев. «фронтовые политработники также задумывались о еще слабом влиянии нашей пропаганды на войска противника. Янцен писал, что, по его наблюдениям, листовки доходят до немцев, они их читают, но не всегда верят им. Одна из причин — слабая вооруженность листовок убедительными аргументами и доводами. «Наша пропаганда, — утверждал Н. Ф. Янцен, — голая агитация». Не помогали нашим даже листовки немецкого антифашиста Альфреда Лискофа – одного из первых перебежчиков из немецкой армии. Его тогда сразу же доставили в Москву, а интервью с ним опубликовали в «Правде». Потом были декларации немецких пленных (декларация 158), которые также больше убеждали в несостоятельности советской агитации, нежели в ее эффективности. Для опробования действия советской пропаганды, политруков направляли в лагерь военнопленных под Москвой и изучали их реакцию на листовки. Умиляют эти отзывы немецких пленных, написанных словно под диктовку Бурцев, мечтающего об очередном ордене. Антифашистская школа создавалась на базе лагеря, располагавшегося в Горьковской области, затем она была переведена в Красногорск. Обучались в ней 3 месяца. Для начала отобрали 60 пленных солдат и несколько офицеров — противников фашизма и войны. «Выпускники так отзывались о школе: «Здесь я научился наконец самостоятельно мыслить», «Какими же мы были идиотами! Нам надо было попасть в плен к русским, чтобы стать настоящими людьми!».
  
  Под Сталинградом политические пропагандисты оборзели настолько, что стали сбрасывать на немцев листовки с текстами приказов Военного совета, в которых излагались задачи, поставленные перед воинами фронта! Листовок под Сталинградом напечатали столько, что на аэродромах скопились их целые залежи. А немецкие пропагандисты убеждали солдат в том, что русские им никогда не простят тысячи расстрелянных русских и евреев под Киевом и Харьковом. «Это просто невероятно. Но именно поэтому мы должны напрячь все силы и выиграть войну» - так думали и писали немецкие солдаты в своих письмах домой. И они ошиблись. Оказалось, что русских людей щелчком пальцев можно было заставить простить все подобные прегрешения немцев и даже восстановить им их страну на халяву…
  «Райской жизни не обещаем, но безопасность гарантируем полную, а также еду, лечение, работу, пока война идет, а после нашей победы — и встречу с семьей. Напоминаем о льготах для тех, кто переходит добровольно, — прежде всего, конечно, первоочередное возвращение на родину, для чего имеются специальные удостоверения.»
  Интересный факт: даже такой сомнительной характеристики человек, как Н.С. Хрущев, и тот не поддержал инициативу пропагандистов отпускать пленных немцев назад в расположение врага, предварительно обласкав и накормив. Но Бурцев настоял на своем…
  Когда Коминтерн самораспустился, то к шайке пропагандистов присоединился и сам Г.М. Димитров. Его фашистская Родина вскоре перекрасится в цвета победителей фашизма и, следовательно, плебсу был необходимо хоть как-то пояснить эту несуразицу… Аллилуйя!
  

  1

  298