Рецензия на книгу

• 

  Аноним4 декабря 2019 г.

  Красноречивый, но не слишком интересный слепок Серебряного века

  Произведения, представленные в данном сборнике (под эгидой "лучшее из раннего"), были созданы Белым в возрасте двадцать с небольшим лет, и это, надо сказать, очень заметно — восторженная юность автора сквозит тут буквально везде, особенно в первой симфонии, навеянной романтическими рыцарскими балладами. Это произведение, написанное человеком наивным, мечтательным, идеалистичным, порой даже слишком.

  Сюжет симфонии шатает, историю с принцессами, королями и рыцарями сменяют какие-то мистические религиозные откровения — в общем-то творение не бог весть какое выдающееся, но очевидно полностью попадавшее в нерв времени. Маловероятно, что кого-то подобная история сама по себе сейчас может впечатлить и, пожалуй, может заинтересовать только как документ своей эпохи, эдакий образчик томного декадентства.

  Во второй симфонии сказочные декорации сменяются на "реалистичный" сюжет, симфонии идет на пользу, хотя все перипетии ее и выветриваются из памяти сразу после прочтения. Я вот хоть убейте уже не помню, о чем там было.

  И наконец "Серебряный голубь" — ключевое произведение сборника, ставшее для меня главным разочарованием. Я возлагала на него большие надежды, не в последнюю очередь благодаря сюжету, вращающемуся вокруг темного деревенского сектантства, непрозрачно выписанного с загадочного и реально существовавшего хлыстовства, апокалиптической сект, владевшей умами тогдашней интеллигенции.

  Время написания романа (1909 год) — тяжелое, наэлектризованное. Позади уже кровавый 1905-й, впереди мрак, это время короткой паузы над бездной, наполненной предчувствиями. В дебютном романе уже признанного Белого это должно было найти выход не в документальной, а в прочувственной символистской форме. Что примечательно, сам Белый, потом считал свой первый роман пророческим: всё-то он дескать прочувствовал заранее, и даже появление Григория Распутина предугадал! (спорное на самом деле утверждение)

  Сюжет у романа такой: молодой барин с поэтическими наклонностями, богатым внутренним миром и беспокойной душой проводит летний досуг в окрестностях имения своей очаровательной невесты, кисейной барышни Катеньки, где попадается на глаза местным сектантам. Сектанты называют себя "голубями", проводят загадочные служения-мистерии с плясками, ждут зарождения какого-то таинственного не то мессии, не то антихриста, а руководит всеми демонический деревенский мужик-столяр со сверхспособностями. Сектантское учение тайно распространяется по окрестным деревням, соблазняя и простых крестьян, и богатых купеческих жен. В главном герое "голуби" моментально признают своего, нарекают избранным, завлекают в свои сети при помощи магнетической рыжей бабы Матрены, и дальше с ним ничего хорошего, разумеется, не происходит: он бросает Катеньку, и губит и себя, и свою душу.

  По признанию Белого "Серебряный голубь" писался им под впечатлением от "Вечеров на хуторе близ Диканьки", и это, конечно, чувствуется, но больше напоминает пародию на Гоголя, чем продолжение традиций. К простолюдинам интеллигентный юноша Белый относится довольно брезгливо, хоть и признает за ними какую-то мощную непонятную силу. Мужики да бабы общаются у него чуть ли не междометьями, и вообще, кажется, поражается автор — как эти двуногие животные овладели задатками человеческой речи!

  Параллельно источником вдохновения Белый называет Достоевского, что может намекнуть читателю на наличие в романе психологизма и сложных душевных метаний. Но не стоит обольщаться — персонажи тут по большей части картонные, даром что частично списаны с реальных людей.

  Обидно, что задатки для развития психологических конфликтов в романе есть. Например, противостояние между духовным и плотским началом. Чем может привлечь утонченную поэтическую натуру неграмотная деревенская женщина? Это дает большой простор для размышлений о природе влечения; как минимум, это дает возможность нарисовать портрет незаурядной женщины (как это сделает несколько десятилетий спустя Джон Фаулз в "Любовнице французского лейтенанта"). Но Белый начисто сливает весь потенциал придуманного любовного треугольника, объясняя весь "магнетизм" тупой рябой бабы Матрены колдунством лидера секты. Деревенскую женщину Белый описывает с нескрываемым отвращением, в то время как другая сторона треугольника — Катенька — воплощенный непорочный идеал с "поцелуев просящим ротиком" (мой личный фаворит в топе самых пошлых образов). В героине начисто отсутствует намек на живого человека, а потому и сопереживать ей решительно невозможно.

  "Серебряный голубь" на самом деле — образец того, как форма в произведении подминает содержание. Белый не жалеет красок, описывая бури, грозы, пылающие закаты и рассветы, звездные небеса, облака и прочие природные явления — все это лобовые метафоры, на которые, как на костыли опирается хлипкий сюжет. Вот герой покидает свою возлюбленную, и тут же начинает идти дождь, хлещет ветер, путь его обступают грозные кусты... ведь иначе мы и не сможем понять, как он мечется в душе!

  Ко всему, роман написан тяжеловесным, корявым и слишком вычурным слогом. Белый бесконечно эксплуатирует два приема: мучает читателя повторами в длиннющих-предлиннющих предложениях одних и тех же слов и производных; а также переставляет слова в этих предложениях местами (мастер йода-стайл). Читать произведение, которое целиком написано только ТАК — настоящее испытание.

  Под конец сюжетец разгоняется, даже, как это принято сейчас говорить, заходит на территорию хоррора и триллера. Последняя часть даже действительно хороша — но чтобы добраться до нее, следует хорошенько запастись терпением. Стоит ли оно того? Сомневаюсь.

  В момент выхода "Серебряный голубь" пользовался популярностью: его хвалили разные видные люди, котировал сам Есенин, его внимательно разбирали и анализировали. Это был продукт своей эпохи — эпохи символизма, декадентства и вычурных поз — который сейчас вызывает разве что недоумение и совершенно заслуженно пропадает в Лету.

  1

  172