Рецензия на книгу

• 

  Penelopa211 октября 2019 г.

  Странная какая книга…

  Вроде бы, в ней Венеции – кушай ложечками. На страницах так и мелькают венецианские достопримечательности, палаццо, мосты, Большой канал, гондольеры, вапоретто, соборы и храмы, маски, карнавалы… Ну просто классическая книжно-киношно-романтишная Венеция. И населяют ее чудаки и фрики, напыщенные снобы, с извращенными пристрастиями к красивым мальчикам, швыряющие дукаты и флорины (неважно, что они называются евро и что не существует монет по 10-20-100 евро, были бы – их бы и швыряли), посиживающие в кафе «Флориан» и обсуждающие всякую недоступную простым смертным дребедень. Все это насмешка и издевка, фарс и гротеск. Это не настоящая Венеция, а туристическо-показушная, хотя герои оскорбились бы до глубины души, если бы их назвали марионетками в венецианском шапито.

  Главная героиня приезжает в Венецию с наивной мечтой поработать в музее, но в этом городе не работают, в нем приятно проводят время, а иначе что это за Венеция? Дядя героини живет в знаменитом Палаццо Дарио, над которым тяготеет проклятие, все предыдущие владельцы палаццо были …ну, скажем, непростыми и умерли при загадочных обстоятельствах. Рассказ о каждом из предыдущих владельцев завершается рефреном:
  

  
  Так безжалостное проклятие Палаццо Дарио смахнуло с лица земли еще одного человека оригинального склада

  Замысел автора и его ирония понятны, но типажи больно одинаковые, как и последний владелец Палаццо - дядя героини, просто сгусток всего авторского гротеска, престарелый крашеный бонвиван, любитель сладенькой клубнички, меняющий по три костюма каждый день карнавала, прожигатель жизни, живущий где-то там, в период расцвета Венецианской республики и откровенно тоскующий по тем похотливым временам. Предыдущие жильцы Палаццо – тот же паноптикум фриков и мало чем отличаются от дяди.

  Романтика? Окститесь, какая романтика. Романтическая любовь героини и красавца гондольера (хотя он не гондольер, а модный художник) в гондоле разбивается о совсем неромантических соседей в окнах, обсуждающих занятную картинку, развернувшуюся перед ними, как в старом анекдоте про секс на Красной площади. Но это же город серенад? Да, конечно
  

  
  И тут из-за угла слышится серенада. Появляется караван из шести гондол с японцами, певцом и аккомпаниатором с аккордеоном на борту; японцы изумленно смотрят на голую Ванду и на светящиеся ягодицы Примо. Проплывая мимо, они угрожающе вскинули видеокамеры, а певец запел «I did it my way»

  Вот так на каждом шагу вдребезги рушится представление о Венеции, как о самом романтическом городе

  Автор смеется над ситуацией, это видно невооруженным взглядом, и по правде обидно за город. Возможно, он и не заслуживает этого балаганного отношения, но он давно такой растасканный на сувениры и фотки (ненавижу это слово), что все это неспроста. Не карнавал, а вульгарный ярмарочный балаган – вот такой предстает Венеция на страницах книги.

  25

  381